Путешествия в тропики за самоцветами

Но за чем же охотились здесь старатели? Вот в чем вопрос. На него удается скоро ответить.

Сначала кто-то находит обломок породы, сложенной голубоватым пластинчатым альбитом-клевеландитом. Затем нам начинают попадаться образцы с фиолетово-розовой литиевой слюдой — лепидолитом. Теперь ясно, в центральной части пегматитовой жилы, по всей вероятности, были гнезда, сложенные клевеландитом и лепидолитом, а в них занорыши с кристаллами цветных турмалинов. Здесь же могли быть найдены кристаллы розового морганита и кунцита.

Мне сразу вспомнилось родное Забайкалье и известное всем нашим минералогам пегматитовое месторождение Ургучан, описанное еще А. Е. Ферсманом. Тот же тип, хотя между ними и тысячи километров.

Догадка наша подтверждается, уже найдены несколько почти прозрачных осколков розового турмалина. И наконец, мы слышим торжествующий крик. Один из наших малагасийских друзей нашел довольно крупный образец мелкочешуйчатой сиреневой слюдки. Начав осторожно ковырять его ножом, он обнаружил, что слюдка, как чехлом, обволакивала чудесный совершенный кристалл черного горного хрусталя (минералоги называют эту разновидность морион), через который пророс прозрачный густо-розовый кристалл турмалина — рубеллита — толщиной почти с мизинец. Общей радости, казалось, не было предела. Все с утроенной энергией набросились на отвал. Но находка была первой и последней. Конечно, мне удалось найти несколько весьма характерных для этого типа пегматита образцов. Но нельзя в конце шестидесятых годов приехать на две недели на Мадагаскар и ожидать, что ты найдешь прозрачный рубеллит толщиной с мизинец. Достаточно того, что мы попали в знаменитые копи самоцветов района Сахатани, об этом можно было только мечтать. Правда, посмотреть можно было гораздо больше, но лимит времени ограничивал нашу деятельность.

В Анцирабе к нам присоединились еще несколько геологов, в их числе Боруцкий, который оставил свою лабораторию в Антананариве, с тем чтобы поучаствовать вместе с нами в поездке по острову. У них был второй «лендровер», и это было хорошо, так как, выполняя план, необходимо отклоняться в сторону от наезженных дорог, а это, учитывая тористый, резко пересеченный рельеф местности, с одной машиной было рискованно.

В первую очередь нужно было попасть в район Амбатуфинандрахана, где уже в течение ряда лет добывали редкоземельную руду. В опубликованной литературе об этом месторождении было написано столько непонятного, что оставить его вне нашего внимания было просто невозможно. В этом же районе можно было также осмотреть и пегматиты, из которых когда-то (никто точно не знал, когда) добывали самоцветы. А о том, какие именно были эти самоцветы в этом районе (или аквамарины, или рубеллиты), тоже никто точно не знал. Да нам это и не было так уж важно. Стоит увидеть пегматит, как будет ясно, что из него могли добывать. Об этом скажут сопутствующие минералы, которых всегда много в отвале.

Между тем машины наши то ползли наверх, то катились вниз по горной дороге вдоль сухих заросших агавой известковых склонов. Наконец, при переправе через сухой ложок с крутыми бортами один из «лендроверов» завалился на бок. К счастью, перед ложком мы вышли из своей машины, чтобы запечатлеть опасный переезд на пленку. Таким образом, никто не пострадал, и, кроме того, владельцы фотокамер были вознаграждены снимком перевернутого автомобиля. В геологических поездках всякое бывает, поэтому никто не был застигнут врасплох. При помощи второй машины и троса перевернутый автомобиль был довольно быстро поставлен на колеса, и через час после аварии мы уже подъезжали к месторождению бастнезита.

Несмотря на достаточно экзотический характер добываемого материала, разработка месторождения велась весьма примитивно, узкими, неправильной формы наклонными выработками, более всего похожими на лисьи норы. Посмотрев на руду, образцы окружающих пород и сделав вывод о характере месторождения, мы долго обсуждали возможные аспекты его разведки и отработки. Бастнезитовые руды используются в ответственных областях электронной и химической промышленности, и потребность в них в тот период была велика. Вдоволь наговорились с чернокожими рабочими, вытаскивавшими корзинки с рудой из подземных лазов и складывавшими добытые куски в кучи для последующей транспортировки в Амбатуфинандрахана и далее в Анцирабе. Никакого технического персонала на рудничке, к нашему удивлению, найти не удалось. Самым главным был прораб, заправлявший всем хозяйством. Он поведал нам, что французский инженер, служащий компании, живет в городе и приезжает один раз в неделю, иногда реже. Чем он руководит во время своих наездов, было не совсем ясно. От наших собеседников кое-что удалось узнать и о местоположении заброшенных копей самоцветов. Но время строго лимитировало нас. В районе Амбоситры предстояло еще оценить результаты геохимических работ, выполненных проектом. Таким образом, помимо выполнения наших основных обязанностей мы могли отвлекаться на осмотр только тех объектов, которые окажутся на нашей дороге.