Путешествия во времени. История

Кстати говоря, когда Уэллс писал свою фантастику, технология кино едва-едва маячила на горизонте, и он взял ее на заметку. (Велосипед не был единственным образцом современной техники, которым вдохновлялся писатель.) В 1879 г. пионер покадровой фотосъемки Эдвард Мейбридж изобрел устройство — он назвал его зоопраксископом — для проецирования последовательных изображений, способных дать иллюзию движения. Эти изображения выявили новый, прежде невиданный аспект времени. Начинание подхватил и Томас Эдисон со своим кинетоскопом. Во Франции он встретился с Этьен-Жюлем Маре, создававшим в то время хронофотографию. Вскоре за ними последовали Луи и Огюст Люмьеры со своим синематографом. К 1894 г. Лондон уже развлекал толпы народа в первом салоне с кинетоскопом на Оксфорд-стрит; Париж тоже обзавелся таким салоном. Так что когда Путешественник во Времени начал свои странствия, проходили они так:

Я повернул рычаг до отказа. Сразу наступила темнота, как будто потушили лампу, но в следующее же мгновение вновь стало светло. Я неясно различал лабораторию, которая становилась все более и более туманной. Вдруг наступила ночь, затем снова день, снова ночь и так далее, все быстрее. У меня шумело в ушах, и странное ощущение падения стало сильнее. <…> Мгновенная смена темноты и света была нестерпима для глаз. В секунды потемнения я видел луну, которая быстро пробегала по небу, меняя свои фазы от новолуния до полнолуния, видел слабое мерцание кружившихся звезд. Я продолжал мчаться так со все возрастающей скоростью, день и ночь слились наконец в сплошную серую пелену[27].

Так или иначе, изобретения Герберта Уэллса украшают все без исключения последующие истории про путешествия во времени. Описывая такое путешествие, автор либо отдает долг «Машине времени», либо шарахается даже от ее тени. Уильям Гибсон[28], попытавшийся в XXI веке заново, в который уже раз, изобрести путешествия во времени, познакомился с творением Уэллса еще в детстве, в сборнике комиксов «Иллюстрированная классика» за 15 центов; к тому моменту, когда он посмотрел кино, он уже считал машину времени своей собственностью, «частью растущей личной коллекции альтернативных Вселенных»:

Я тогда воображал ее себе как какое-то немыслимо сложное механическое устройство, которое я даже представить себе никогда не смогу в действии… Я подозревал, не признаваясь в этом даже себе, что путешествие во времени — это, возможно, волшебство того же порядка, что и способность укусить себя за локоть (что когда-то, в самом начале, казалось мне вполне возможным).

На 77-м году жизни Уэллс попытался вспомнить, как зародилась у него эта идея, — и не смог этого сделать. Вот если бы можно было перенести сознание на машине времени в те годы… Он и сам сформулировал это почти так же. Его мозг застрял в его эпохе. Необходимо было вспомнить инструмент, без которого вспоминать не получалось. «Я пытался на протяжении целого дня или даже двух восстановить состояние своего мозга, каким он был году в 1878-м или 1879-м… Невозможно распутать… Старые идеи и впечатления уже приведены в соответствие с новым материалом, уже использованы для создания нового оборудования». И все же, если можно сказать, что какая-то история сама просилась на свет, то это была «Машина времени».

Она стекала с кончика его пера несколько лет, иногда каплями, иногда целыми потоками. Ее первым воплощением стала фантастическая повесть «Аргонавты Времени», вышедшая в трех частях в Science Schools Journal — периодическом издании, которое основал сам Уэллс в Учительской школе. Он выбрасывал эту повесть и переписывал ее заново по крайней мере дважды. Уцелели небольшие отрывки ранних вариантов: «Представьте себе, как я, Путешественник во Времени, первооткрыватель Будущности (будущности — ни много ни мало!), вцепился без памяти в свою машину времени. Лицо мое было залито слезами, я захлебывался от рыданий и ужасно боялся, что никогда больше не увижу людей».