Путешествия во времени. История

В 1880 г. в Великобритании был принят законодательный акт об определении времени — Statutes (Definition of Time) Act. Он был призван «устранить сомнения в толковании выражений, относящихся ко времени, встречающихся в актах парламента, купчих и других юридических актах». Он был введен «Ее Величеством Королевой с участием, по совету и с согласия лордов духовных и светских [Lords Spiritual and Temporal — даже здесь речь о времени!] и общин». Если бы эти мудрые мужчины и одна женщина действительно могли решить эту проблему одним указом! Устранить сомнения в толковании времени — амбициозная цель. Увы, оказывается, они пытались разобраться не с вопросом «Что есть время?», а лишь с более скромным вопросом «Который час?». В Великобритании этим законом установлено Гринвичское среднее время.

Даже эта попытка определения дала спорный результат. Происшествие, ставшее для нее пробным камнем, случилось 19 августа 1898 г. в 8:15 пополудни (по Гринвичскому среднему времени). Человек по имени Гордон был задержан полицией в Бристоле за езду на велосипеде без фонаря. В местном законе ясно говорилось, что каждый человек на велосипеде (подпадавшем тогда под определение «повозки») должен иметь при себе зажженный фонарь, чтобы с его помощью сигнализировать о приближении велосипеда, в период между одним часом после заката солнца и одним часом до его восхода. В тот вечер в Гринвиче солнце зашло в 7:13 пополудни, так что Гордон попался без фонаря через один час и две минуты после захода солнца.

Обвиненного это не убедило, поскольку в Бристоле солнце в тот день зашло на десять минут позже, чем в Гринвиче: в 7:23, а не в 7:13. Тем не менее городские судьи Бристоля, опираясь на закон об определении времени, признали Гордона виновным. В конце концов, рассудили они, всем пойдет на пользу, если будет «заранее установленное время зажигать фонари».

Несчастный Гордон, заручившись услугами адвокатов конторы «Дарли и Кумберленд», подал апелляцию. В Апелляционном суде этот вопрос был охарактеризован как «астрономический». Суд увидел ситуацию по-своему и постановил, что заход солнца — это не «период», а физический факт. Судья Ченнел был настойчив: «Согласно решению судей, как оно есть, человек на неосвещенном велосипеде может видеть солнце в небесах и при этом быть осужден за то, что не зажег фонарь через час после захода солнца».

Что есть время? На заре письменной истории Платон уже пытался разрешить этот вопрос. «Движущийся образ вечности», — сказал он. Он мог назвать также части времени: «дни и ночи, месяцы и годы». Более того:

Когда мы говорим, что то, что уже стало, — стало, а что становится — становится, и что то, что станет, еще только станет, и что несуществующее не существует, — все это неточные варианты выражения. Но может быть, уместнее будет обсудить этот вопрос целиком в другой раз.

Здесь Аристотель тоже сталкивается с трудностями. «Что время или совсем не существует, или едва существует, будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была и уже не существует, другая — в будущем и ее еще нет». Прошлое прошло, его уже нет, будущее еще не родилось, поэтому время «слагается из несуществующего». С другой стороны, он говорил: если взглянуть на проблему иначе, время — следствие изменения, или движения. Это «мера» изменения. Раньше и позже, быстрее и медленнее — все эти слова «определяются» временем. Быстро — это много движения за малое время, медленно — это маленькое движение за длительное время. Что же до самого времени, то «время не определяется временем».

Позже святой Августин, подобно Платону, противопоставил время вечности. В отличие от Платона, он был одержим идеей времени и, по существу, не мог не думать о нем. Пытаясь объяснить время, он говорил, что прекрасно понимает его, но лишь до тех пор, пока не пытается объяснить. Попробуем обратить избранную Августином тактику вспять: не будем пытаться ничего объяснять, а попробуем вместо этого критически оценить то, что нам известно. Время не определяется временем — это не должно нас пугать и парализовывать наши усилия. Если оставить в стороне поиск афоризмов и определений, оказывается, что знаем мы немало[202].

Мы знаем, что время неощутимо и нематериально. Мы не можем его видеть и слышать, не можем прикоснуться к нему. Если люди говорят, что ощущают ход времени, то это просто метафора. Ощущают они нечто иное — тиканье часов на каминной полке, или собственное сердцебиение, или какие-то другие проявления многочисленных биологических ритмов, действующих на подсознательном уровне, — но время, чем бы оно ни было, лежит за пределами досягаемости наших чувств. Именно об этом говорил Роберт Гук в Королевском обществе в 1682 г.: