Путешествия вокруг света

Эта прекрасная страна долгое время находилась в запущенном состоянии. Испанская подозрительность не допускала никакой торговли с другими государствами, и инквизиция, действовавшая и в этих краях, неустанно заботилась о поддержании духовного гнета. Да и большая леность местных жителей была причиной того, что плодородная земля использовалась столь недостаточно. Однако теперь, когда чилийцы сбросили иго, препятствовавшее развитию промышленности, и разорвали цепи инквизиции, сковывавшие их умы, они начали стыдиться своей культурной отсталости по сравнению с цивилизованными государствами. А раз у них появилось подобное чувство, они скоро добьются прогресса.

Своей независимостью чилийцы больше всего обязаны известному генералу Мартину ^[206]. В 1817 г. он во главе армии совершил из Буэнос-Айреса знаменитый переход через Анды, напал на испанцев, одержал над ними полную победу и тем самым заложил фундамент освобождения Чили. В настоящее время эта страна управляется конгрессом, состоящим из уполномоченных от всех провинций. Во главе конгресса стоит генерал Фрейре.

Благодаря безопасной и удобной гавани, здоровому климату и обилию продовольствия бухта Консепсьон, с точки зрения мореплавателей, является одной из лучших во всем мире.

На улице города Вальпарайсо

Рисунок первой четверти XIX в.

Она предназначена самой природой служить средоточием чилийской торговли и, безусловно, затмит в ближайшее время нынешнее складочное место всей страны — Вальпаресо [Вальпарайсо], имеющее ненадежный рейд, на котором потерпело крушение множество судов. Фрейре уже решил основать адмиралтейство вблизи Талькагуаны и принять все меры к тому, чтобы максимально заселить прилегающий район. Селение Талькагуана, в котором насчитывается примерно пятьдесят убогих домов, и другое, еще более маленькое, называемое Пенку, сделались единственными населенными пунктами на берегах этой бухты после того, как старый город Консепсьон был в 1751 г. разрушен одним из часто случающихся здесь землетрясений. Новый город того же названия был впоследствии построен подальше от моря, на берегу прекрасной реки Био-Био, в 7 милях от Талькагуаны.

Рано утром 18 января я отправился вместе с доктором Эшшольцем в Талькагуану, где были уже приготовлены верховые лошади, которые должны были доставить нас в Консепсьон. Здесь нет никаких экипажей, так что даже дамы вынуждены путешествовать верхом, как в рыцарские времена. Только отправляясь в роскошных туалетах на бал, они используют большие тяжелые телеги, запряженные волами. Я описал эти телеги в книге, рассказывающей о моем предыдущем плавании.

На берегу нас ожидало множество людей, привлеченных любопытством, ибо русский флаг развевался в этих местах всего лишь во второй раз со дня сотворения мира. Поскольку стало известно, что судном командует тот самый капитан, который был здесь восемь лет назад, причем устроил бал, оставивший самые приятные воспоминания, на берег поспешили явиться некоторые из моих тогдашних гостей, желавшие вновь меня увидеть. Не имея возможности отклонить их дружеские и настойчивые приглашения, я нанес им визиты еще до поездки в Консепсьон.

Меня принимали с большой сердечностью и старались угостить наилучшим образом. И все же в столь богатых прежде домах я заметил признаки обнищания. Так, многочисленная серебряная посуда, которая восемь лет назад имелась даже у бедных жителей, теперь совершенно исчезла, ее заменил грубый фаянс. Мои хозяева горько жаловались на войну, которая бушевала здесь во всей своей отвратительной жестокости, совершенно разорив богатейшие семьи. Многие из последних покинули Талькагуану и переселились в Лиму, где в то время было спокойнее.

Покончив с визитами, мы сели на резвых коней и поскакали по дороге, ведущей в Консепсьон. На этой дороге, прежде столь привлекательной, на каждом шагу виднелись разрушения, причиненные войной. Спаленные деревни, невозделанные поля, вырубленные живые изгороди, состоявшие из плодовых деревьев, множество нищих — таковы были печальные следы происходившей здесь трагедии. Нам бросилось в глаза и то, что исчезли многочисленные стада крупного рогатого скота и отары овец, некогда украшавшие окрестные пастбища. Только мудрое и энергичное правительство сможет побороть всеобщую нищету и вернуть стране ее прежнее благосостояние. Вот какой дорогой ценой заплатили чилийцы за свою независимость! Поэтому пройдет немало лет, прежде чем они смогут насладиться ее плодами.

В течение двух часов мы получали все новую и новую пищу для подобных размышлений и потому обрадовались, когда подъехали к городу, где надеялись увидеть более веселые картины.

Арауканцы, коренные жители Чили

Рисунок художника Л. Хориса