Путешествия вокруг света

На следующее утро мы с трубками в руках уютно уселись за столом и, попивая кофе, принялись обсуждать, какие следует провести наблюдения, чтобы наиболее целесообразно использовать наше кратковременное пребывание на Таити. Вдруг доложили, что явился посланец от королевы, желающий со мной поговорить. Я велел его тотчас же допустить, и вот в помещение вошел огромного роста ери, которого сопровождал наш лоцман, исполнявший обязанности переводчика. Если не считать узкой набедренной повязки, какую всегда носят местные мужчины, единственное одеяние посланца составлял сильно поношенный песочного цвета фрак, украшенный большими плоскими блестящими пуговицами, которые были в моде примерно пятьдесят лет назад. Этот фрак был настолько тесен и мал своему нынешнему владельцу, что тот не мог его застегнуть, а его голые руки на пол-аршина высовывались из рукавов. На наголо остриженной голове посланца красовался красный ночной колпак, который он слегка приподнял при входе, чтобы продемонстрировать свое знакомство с обычаями цивилизованных наций. Приблизившись, он произнес слово «йорона» («добрый день») ^[236], протянул мне свою большую руку и, не дожидаясь приглашения, уселся по-турецки у моих ног на земляной пол.

Королева велела мне передать, что ей любопытно взглянуть на командира русского фрегата и что она охотно приняла бы его в своей резиденции; опасаясь, однако, что я не захочу удаляться на столь большое расстояние от Матаваи, она решила посетить меня здесь вместе со всем королевским семейством. Посланец добавил, что высокие особы, которые отправились морем, должны прибыть очень скоро и ему необходимо поторопиться, чтобы успеть встретить их на берегу. Затем он встал, искренне пожал мне руку, повторил «йорона» и, приподняв свой ночной колпак, удалился.

Едва я успел немного подготовиться к приему высоких гостей, как народ устремился к берегу, что свидетельствовало об их приближении. Вскоре перед нашим жилищем появился человек в очень короткой красной форменной куртке английского барабанщика и пестрой, весьма причудливо завязанной набедренной повязке из тапы. Как это здесь принято, на нем больше ничего не было надето. Его голые ноги украшали вытатуированные панталоны, и, когда он поворачивался спиной и хоть немного наклонялся вперед, можно было увидеть весьма искусно вытатуированное большое изображение компаса со всеми тридцатью двумя румбами. В руке у этого человека был обнаженный заржавленный палаш, а на голове гордо красовалась старая изодранная треуголка с длинным красным пером. От нашего переводчика мы узнали, что перед нами королевский церемониймейстер. Однако впоследствии оказалось, что он исполнял еще многие другие должности, в том числе лейб-повара и гофмаршала, хотя и не был ери, а принадлежал к более низкорослой расе. Мне показалось, что этот таитянин больше всего подходил для роли придворного шута. Все его движения, ужимки и гримасы отличались такой невероятной живостью, что его можно было принять за сумасшедшего.

Не обращая на меня никакого внимания, этот человек бесцеремонно овладел всем помещением. За ним следовали слуги в ливреях, полученных от природы; они несли все то, что было необходимо для удобства их господ. Церемониймейстер приказал немедленно устлать пол тонкими циновками и разложить на них в надлежащем порядке все принесенные вещи. Он действовал с такой поспешностью, словно к его горлу был приставлен нож, причем носился с места на место вприпрыжку, подымая одновременно в воздух обе ноги. Никто из слуг не мог ему угодить, и потому его язык, а также меч, которым он размахивал во все стороны, находились в беспрерывном движении.

Еще не были исполнены все его приказания, как показалась длинная вереница идущих попарно таитян, которые несли на плечах бамбуковые шесты с прикрепленными к ним всевозможными съестными припасами. Их появление вызвало у нашего «вольтижера» новый приступ деятельности. Выскочив из помещения, он в несколько прыжков очутился возле носильщиков и приказал им разложить перед домом в определенной последовательности подарки, которые королева изволила мне преподнести. Три большие свиньи образовали правый фланг. За ними следовали батат, ямс, картофель и т. п., к которым примыкали прекрасные фрукты самых разнообразных сортов. Закончив размещение подарков, церемониймейстер впервые обратился ко мне, причем постарался дать понять с помощью ряда комичных телодвижений, что все это отныне моя собственность.

Завтрак у таитянского короля Помаре II

Рисунок художника П. Михайлова («Атлас к путешествию капитана Ф. Ф. Беллинсгаузена»)