Путешествия за камнем

На следующее утро, едва встало солнце, мы устремились к Чеммерли. Мы соскучились по камню среди бесконечных песков и с разных сторон стали карабкаться на вершину по нагроможденным обломкам скал. Глыбы песчаника были окрашены в яркие краски. Разноцветные кремни, покрытые как бы лаком пустынного загара, в огромном количестве лежали по склонам. Над отвесным карнизом намечалась мягкая и ровная вершинка, почти сплошь состоявшая из прекрасной серной руды. Мы не могли нарадоваться этому богатству, и один кусок за другим в восхищении поднимали мы, все более и более убеждаясь, что эта сера не миф, а реальная действительность, огромная производительная сила будущей Туркмении.

В белом рассыпчатом песке лежали отдельные ярко-желтые гнезда серы, и какие-то старые ямы показывали, что человек не раз взбирался сюда для добычи этого ископаемого. Своеобразная корка гипса и кремня покрывала серную залежь.

В то время как я занимался ее изучением, стараясь разгадать природу и происхождение этих богатств, Д. И. Щербаков производил измерения и наносил на план окружавшую нас местность.

А картина вокруг была замечательная. Куда ни посмотришь — валы и валы песка. Кое-где среди них огромные ровные черные площадки шоров, дальше окаймленные венцом ярко-желтых сыпучих, подвижных песков, красноватые площадки такыров, а вокруг, как вулканы центральной Франции или окрестностей Неаполя, как кратеры Луны, десятки отдельных остроконечных вершинок, то мелких «вулканических» конусов, то обрывистых скал. Далеко на севере и востоке рисовались новые группы бугров. Мы уже знали, что одни из них называются Дингли и в них имеется прекрасный «мыльный» камень, а другие — Топ-Джульба, где-то не доходя до знаменитых колодцев Шиих.

Огромные сборы были результатом этого дня. Наши друзья туркмены с увлечением помогали нам тащить к лагерю коллекции и аккуратно укладывать их в курджумы.

На следующий день мы продолжали путь к колодцам Шиих. Никто не знал хорошо дороги, не знали даже, сколько дней мы будем идти до них. Из колодца Халки мы взяли себе на помощь еще «водяного» верблюда, а старики из аула, отправлявшиеся на охоту на лисиц и джейранов (антилоп), держа в руке нервного сокола, сопровождали нас до тропы. К вечеру мы были у новой группы холмов, но воды и колодцев там не было. Тяжелая дорога совершенно измучила нас: караван должен был нырять из одной впадины в другую. По крутым склонам песков верблюды двигались очень медленно, а лошади по сыпучим пескам спускались с трудом и опаскою.

Снова день и снова тяжелый путь измученного каравана. Где мы находимся и где же, наконец, знаменитые колодцы Шиих? Почему наш путь двое суток идет на восток, тогда как по карте мы должны идти на северо-запад? Почему, наконец, никто из туркмен не говорит нам о том, где Шиих? Так, в смущении и недоумении шли мы в холодное утро до восхода солнца. Около 11 часов утра в чудный, яркий, солнечный день караван стал медленно вытягиваться, как змейка, на бугор подвижного песка. По опыту мы хорошо знали, что именно такие пески окружают такыры с колодцами, и невольно насторожились.

С вершины бугра открылась неожиданная картина: внизу, у самого подножья, уходя далеко на север, расстилался ровной скатертью огромный такыр. У края его виднелись кибитки, а около них знакомый нам переплет колодцев. Дальше к северу начинался совершенно незнакомый нам ландшафт: одна за другой тянулись длиной вереницей огромные впадины, окруженные венцом различных коренных пород, занесенных местами языками песка. Вокруг валы все тех же песков, но уже не разбросанные в виде безбрежного моря, а окаймляющие вершины разбитого плато. И далеко вдали, километров за двенадцать, виднелись снова отдельные бугры с обрывистыми склонами. Это были знаменитые колодцы Шиих, а вдали самый большой бугор Дарваза^[53]. Перед нами лежало русло воображаемой Чарджоу-Дарьи!

Я не буду описывать приветливую встречу в кибитке бедного шииха, выходца из Хивы. Чай, угощение, сбор воды, поиски проводников, печение хлеба и все остальные обычные аксессуары караванной жизни отняли у нас много времени. Но караван подбодрился. Животные были напоены, и мы помчались вперед к Дарвазе. Да, именно помчались, ибо после пятнадцати дней пути со скоростью 3¹/₂ километров в час мы впервые могли мелкой рысцой обогнать наших верблюдов по ровным, как паркет, впадинам выдувания.

Верблюды у колодца.

Здесь, в самом центре Кара-Кумов, мы достигли нашей цели. Старые развалины печей и строений говорили нам, что человек не раз пытался подчинить себе серные богатства. В огромной разработке вершины холма, среди белоснежных песков, искрилась и сверкала ярко-желтая, почти чистая сера, и скоро миллионы пудов дорогого материала были подсчитаны нами по размерам бугра. Большие янтарные кристаллы серы украшали трещины. Толстая корка кремня и гипса защищала вершину холма.