Путешествуя с призраками. Вдохновляющая история любви и поиска себя

При помощи горстки словацких слов и разнообразия жестов я сумела купить билет на поезд в Попрад. Я как раз заняла место, которое, как я надеялась, было указано в моем билете, когда динамик над головой затрещал и гнусавый голос перечислил остановки поезда на это утро. И я с удивлением услышала, что Спишска-Нова-Вес будет сразу за Попрадом: вообще-то я думала, что мне придется делать пересадку, чтобы попасть туда.

Найдя пару слов в своем путеводителе, я попыталась слепить воедино просьбу оплатить разницу в цене прямо в поезде.

Я тренировалась про себя, дожидаясь, пока кондуктор проверит мой билет.

Просим. Попрад – не, Спишска-Нова-Вес – ано. Коруни? Что означало: Пожалуйста, Попрад – нет, Спишска-Нова-Вес – да. Кроны? Это было лучшее, на что я оказалась способна.

– Не! – рыкнул кондуктор и ушел в следующий вагон. Я не была уверена, что он понял мой вопрос; может быть, его негативная реакция была лишь отказом попытаться это сделать.

Поезд тронулся на юг, и я рассматривала размытые пейзажи за грязным окном. Мы проезжали мимо крохотных городков – красночерепичные крыши лепились вокруг единственной белой церковной колоколенки, – и бесконечные пожелтелые поля пшеницы и кукурузы вокруг. Темные тени Татр тянулись на заднем плане под небом цвета инея.

К тому времени как мы добрались до Попрада, я решила положиться на удачу. Оставалась всего одна станция. Казалось, эти восемнадцать минут длились целый час, и я нервно выглядывала в вагоне кондуктора. Но благополучно вышла в Спишска-Нова-Весе именно в тот момент, когда с неба повалил снег.

Туристического информационного центра в Спишска-Нова-Весе не оказалось на том месте, где он значился в моем путеводителе. Не было его и там, где он должен был быть, судя по картам и указателям.

Нарезав несколько кругов по городу, покальзываясь на замерзших тротуарах, я вернулась к вокзалу. Именно тогда, когда я туда пришла, от парковки отходил автобус. Возможно, это был мой автобус в Чингов, а может быть, и нет. В вывешенном на стену расписании я не очень-то разобралась. Каждая указанная отправка сопровождалась какими-то символами и длинными соответствующими пояснениями на словацком. До Чингова было всего десять минут автобусом, так что я решила взять такси. Но вначале мне нужно было убедиться в том, что гостиница рядом с национальным парком не закрылась на зиму. Я снова отправилась искать информационный центр. И, наконец, нашла его, задав вопрос в трехзвездочном отеле. Он оказался в двух кварталах вниз по улице и на другой стороне от того места, где должен был быть, по утверждению моего путеводителя.

– Накладны, – сказала женщина за стойкой, когда я спросила о пансионах в Чингове. Поначалу я подумала, что пансионы закрыты на зиму. Но она взяла полоску бумаги и нарисовала стрелку, указывающую на буквы Sk – словенская крона. Покачала темноволосой головой, потерла друг о друга подушечки большого и указательного пальцев и подняла густо подведенные брови.

С помощью ручки и бумаги и обрывков английского и словацкого она предложила «приват» за 250 словацких крон, или шесть американских долларов, за ночь. Когда она начинала свое объяснение, «приват» находился всего в пяти минутах ходьбы от Чингова, но к тому времени, как я расплатилась и ушла, эти пять минут превратились в двадцать.

Женщина дважды сосчитала до четырех на пальцах – еден, два, три, штыри, – говоря, что мне нужно сесть в автобус номер «штыри» и выйти на «штврты» остановке. Но когда я сошла с автобуса номер четыре на четвертой остановке, там не было ничего похожего на импровизированную карту, которую она мне нарисовала.

Я пробовала пройтись в нескольких разных направлениях и сориентироваться. Солнце начинало закатываться за чернеющие горы. В спине проснулась тупая боль, оттого что мой рюкзак давил на тазовые кости и оттягивал плечи. Я боролась с горячими мокрыми слезами и была готова сдаться. Но не могла увидеть ни единого отеля или даже ресторана. Меня окружали пустые улицы и безмолвные дома.

Наконец, я набрела на маленький автомагазин с открытой мастерской. Худой жилистый мужчина склонился над двигателем открытой машины, его голову и плечи заслоняла от меня крышка капота.

– Просим, – я подошла к машине и показала ему грубо накаляканную карту. Поджала плечи к ушам, разведя руками.

Он указал на землю:

– Смижаны.

Что означало, что я оказалась даже не в том городке. Мне полагалось быть в Маше.

– Просим, – повторила я, суя ему карту.

Он отер руки о запятнанные машинным маслом брюки, пригладил отсутствующие волосы. Долго свистел, разглядывая карту. Затем ткнул пальцем в смутный кружок где-то в середине страницы. У него были добрые глаза с обветренными веками, но уверенности в его глазах не было.

– Такси? – я была благодарна за то, что хотя бы одно слово во всех языках звучит одинаково. Жестами изобразила, как подношу к уху телефонную трубку. – Просим.