Путеводитель ботаника по ядам и вечеринкам

– Шампанское, в котором мог содержаться яд, свободно передавалось по залу из рук в руки. Возможно, предполагаемая жертва просто передала бокал дальше и так и не узнала, что бокал предназначался ей.

Инспектор Грин встал и сказал:

– Возможно, мисс Эверли. Нам нужно допросить еще нескольких гостей. Мы будем поблизости на случай, если вы вспомните что-то еще.

Полицейские ушли, и тотчас же вернулся доктор Максвелл.

– Что они сказали? Что хотел знать инспектор? – нахмурив брови, спросил он.

Шафран никогда прежде не подвергалась допросам и не знала, было ли в вопросах инспектора что-то необычное. Ей они показались достаточно простыми. Но доктор Максвелл выглядел таким взвинченным, что она ободряюще улыбнулась.

– Ничего особенного, профессор.

Глава 4

До обеда они занимались своими делами. Доктор Максвелл нервничал и даже не замечал, как часто Шафран отвлекалась от работы. События последних дней крутились в ее голове и порождали вопросы, на которые не находилось ответов. Кто отравил миссис Генри в самый разгар вечеринки? Собирались ли отравить именно ее или она пострадала по ошибке? И если ее, то почему?!

Шафран хотела спросить, что думает по этому поводу доктор Максвелл. Список людей, которым она доверяла, был очень коротким, и доктор Максвелл занимал в нем почти самую верхнюю строчку. А еще ей хотелось спросить, почему его отказались брать в экспедицию. Ей было обидно, что он не упомянул о своем намерении посетить Амазонку и даже подал заявку на участие в экспедиции, не сказав ей ни слова, как будто это не повлияло бы на ее будущее.

Но она придержала язык, и после обеда Максвелл отправил ее в библиотеку провести кое-какие изыскания, рассчитывая, что она пробудет там до конца дня.

Библиотека располагалась на первом этаже здания Уилкинса, в центре кампуса. Большой зал заполняли высокие стеллажи с книгами, за рядами обшарпанных столов сгорбились студенты. Библиотекари считали, что обязаны беречь книги от воздействия сил природы, и поэтому не было никакой надежды на то, что прохладный весенний ветер ворвется в высокие окна и развеет запах пыльных старых книг и взвинченной молодежи. Впрочем, атмосферу нельзя было назвать затхлой – ее оживлял и шелест переворачиваемых страниц и снующие туда-сюда ученые, которые являлись в библиотеку, чтобы пополнить свои знания.

Вместо того чтобы направиться к полкам с книгами по ботанике, Шафран прошла мимо высоких стеллажей в медицинский отдел в поисках текстов о ядах. Было практически невозможно сосредоточиться на работе, когда вопросы инспектора и ее собственные вопросы неотвязно звенели в голове, словно мухи, слетевшиеся на цветущий Amorphophallus titanium[7]. Она сняла с полки книгу, которая выглядела солиднее остальных, однако пролистав ее страницы, обнаружила, что справочник содержит названия ядов по алфавиту, а не по симптомам. Шафран вернула справочник на место и взяла несколько других, перепачкав пылью белую блузку и серую юбку.

Сидя за длинным столом в центре зала, Шафран пять минут изучала незнакомые медицинские термины, после чего отправилась искать книгу по медицинской терминологии. Просмотрев все списки ядов, Шафран задумалась, а не дали ли миссис Генри какой-нибудь легкодоступный искусственный токсин. Она не сомневалась, что помощники инспектора Грина прочесывают магазины рядом с домами завсегдатаев вечеринок в поисках того, кто недавно покупал крысиный яд.

Инспектор сказал, что не может раскрыть ей название яда, но что-то в его тоне и в том, как он покосился на сержанта, укрепило Шафран в подозрении, что в полиции на самом деле не знают, с чем им пришлось столкнуться. Будь это обычный токсин, врачи распознали бы симптомы и, возможно, определили бы его с помощью анализа крови. Значит, полицейские столкнулись с ядом неизвестного происхождения. Увы, преподаватели университета имели доступ ко всем видам токсичных химикатов и растений. Вопрос лишь в том, учитывал ли это инспектор Грин.

Шафран перебрала в уме все растения из университетских оранжерей. Она знала наизусть все растущие там образцы, включая те, что в данный момент цвели или плодоносили. Она составила список, вычеркнула те, употребление которых не оказывало серьезного токсического воздействия, и поставила знак вопроса рядом с теми, о которых не знала наверняка. Инспектору Грину придется сильно попотеть, пытаясь сузить круг подозреваемых – если он считал, что виновато растение.