Путеводитель хитч-хайкера по Галактике (перевод В.Филиппова)

– Ну вот, Артур, – заявил Форд с видом человека, одержавшего верх в споре, – а ты думаешь, что у тебя проблемы.

Артур действительно так думал. Не говоря уже о проблеме с его родной планетой, дневальный его почти задушил. Перспектива оказаться в открытом космосе ему тоже не улыбалась.

– Попробуй понять его сложности, – настаивал Форд. – Вот он – бедный парень, всю жизнь топает кругами, выбрасывает людей за борт…

– И кричит, – добавил воген.

– Конечно. И кричит, – Форд дружески-снисходительно похлопал вогена по плечу, под которым висел.

– … и даже не знает, зачем он это делает! – Артур слабо шевельнулся в знак согласия с тем, что это весьма печально. Ему не хватало воздуха, чтобы сказать об этом.

Из глубины души вогена поднялось ошеломленное урчание.

– Ну, если посмотреть на это дело так вот, то вроде как…

– Молодец! – подбодрил его Форд.

– Но тогда, – урчание продолжалось, – а что можно предложить другого?

– Конечно же, – заявил Форд бодро, но медленно, – прекратить это! Сказать им, что ты не собираешься больше этого делать. – Он чувствовал, что надо бы еще что-то добавить, но воген уже углубился в обдумывание этого тезиса.

– Ээээээээээээээээээээээээээ… – сказал дневальный, – не по вкусу мне это.

Форд вдруг понял, что упускает момент.

– Но подожди, послушай, – заторопился он, – это же только начало, понимаешь… это же еще не все, понимаешь ли…

Но в этот момент дневальный возобновил свою мертвую хватку и вернулся к выполнению непосредственной задачи, то есть доставки пленников в шлюз номер три. Он был заметно тронут.

– Да нет, если вам все равно, – сказал он, – я лучше суну вас в шлюз, а потом мне еще нужно потренироваться в кричании.

Форду Префекту совсем не было все равно.

– Но послушай… подумай только! – сказал он, не так медленно как раньше, и не так бодро.

– Ахххххххххххххххххххгх! – выдохнул Артур. Что он имел в виду, неизвестно.

– Да подожди, – настаивал Форд, – есть же музыка, живопись, и много еще чего! Аррргххххх!

– Сопротивление бесполезно! – проревел дневальный и добавил: – Понимаешь, если я и дальше буду делать карьеру, меня, может быть, повысят до Старшего Крик-Офицера, а свободных должностей для солдат, которые не кричат и не выбрасывают никого за борт, вообще не так уж много. Я уж лучше займусь тем, что умею.

В этот момент они прибыли к шлюзу. Большой круглый люк, стальной, и, судя по толщине, весьма увесистый, открылся бесшумно.

– Но все равно спасибо за беседу, – сказал воген. – Пока. Он швырнул Форда и Артура в шлюз. Артур лежал, пытаясь отдышаться. Форд сразу обернулся и тщетно пробовал удержать плечом закрывающийся люк.

– Да послушай же, – кричал он, – ты же ничего не знаешь о целом мире… ну вот хоть об этом, например! – Он отчаянно схватился за единственный обломок культуры, который оказался в его памяти поблизости, и напел первые такты Пятой симфонии Бетховена: – Та та та тум! Неужели в тебе ничто не откликается?

– Да нет, – ответил воген, – вообще-то нет. Но я расскажу об этом тетушке.

Может, он и сказал что-то еще, но больше ничего не было слышно. Люк плотно закрылся. Исчезли все звуки, кроме слабого отдаленного гула корабельных двигателей.

Форд и Артур оказались внутри отполированного стального цилиндра высотой в человеческий рост и метра три в длину.

Форд огляделся, задыхаясь.

– А я думал, что у парня больше мозгов, – сказал он и сел, прислонясь к вогнутой стене.

Артур безмолвно лежал на полу, куда его швырнул воген. Он не поднял головы. Он просто лежал и пытался отдышаться.

– Мы в ловушке, да?

– Да, – отозвался Форд, – мы в ловушке.

– Ты ведь что-то придумал? Я слышал, ты сказал, что что-нибудь придумаешь. Может, ты что-то придумал, а я не заметил?

– Ну, кое-что я действительно придумал, – вздохнул Форд. Артур ожидающе посмотрел на него.

– Но к несчастью, – продолжал Форд, – то, что я придумал, требовало нашего пребывания по ту сторону этого люка. – Он лягнул люк, через который они только что влетели.

– Но мысль-то была хорошая?

– Да, весьма.

– Так что за мысль?

– Я не успел продумать все детали. А теперь вроде бы уже и не стоит.

– Мда. …э, а что теперь?

– Что теперь? Ну вот – люк перед нами через несколько секунд автоматически откроется и, мне кажется, мы вылетим в открытый космос и задохнемся. Конечно, если ты вдохнешь поглубже, сможешь протянуть секунд тридцать… Форд встал, заложил руки за спину, поднял брови и стал напевать древнюю бетельгейскую боевую песнь. Он вдруг показался Артуру совсем чужим.

– Значит, все, – сказал Артур. – Мы умрем.

– Да, – отозвался Форд, – если только… нет! Погоди минуту! – Он вдруг уставился на что-то невидимое Артуру. – Что это за кнопка? – завопил он.

– Что? Где? – заорал Артур, мгновенно обернувшись.

– Шутка, – сказал Форд, – все равно умрем.

Он привалился к стене и продолжил мелодию с того места, на котором остановился.

– Знаешь, – сказал Артур, – вот в такие минуты, когда я заперт в вогенском шлюзе, а рядом сидит мой приятель с Бетельгейзе, и мы оба с минуту на минуту задохнемся в открытом космосе, я очень жалею, что не слушал, что мне говорила мама, когда я был маленький.