Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Если вы потрудитесь изучить войны Помпея Великого, уверяю вас, вы увидите, что в лагере Помпея никогда не было никакой болтовни и трескотни.

Акт IV, сцена 1, строки 68–71

Помпей Великий больше всего известен не своими победами, а тем, что его разбил Юлий Цезарь. Для педанта Флюэллена характерно, что он ставит Помпея выше Цезаря.

Флюэллен производит на короля сильное впечатление. И он, и публика понимают, что валлиец хоть и чудак, но очень достойный человек.

«Если дело короля неправое…»

Затем король сталкивается с тремя простыми солдатами: Джоном Бетсом, Александером Кортом и Майклом Уильямсом. Они подавлены и со страхом ждут того, что им готовит грядущий день.

Майкл Уильямс, самый речистый из них, даже дерзает вслух усомниться в справедливости этой войны. Он говорит:

Да, но если дело короля неправое, с него за это взыщется, да еще как. Ведь в судный день все ноги, руки, головы, отрубленные в сражении, соберутся вместе…

Акт IV, сцена 1, строки 136–139

Иными словами, в Судный день обнаружится, что многие солдаты умерли во грехе, а поскольку они погибли, выполняя приказ короля, то отвечать за это придется именно ему.

Король (притворяясь простым солдатом) спорит с Уильямсом, утверждая, что каждый сам отвечает за собственную душу и не должен сваливать свои грехи на других.

Уильямс мрачно возражает, что король не стал бы так уверенно посылать своих людей в бой, если бы не знал, что, в случае если он проиграет сражение и попадет в плен, его освободят за выкуп. Когда Генрих говорит, что слышал, будто король не позволит выкупать себя (иными словами, будет сражаться до конца), Уильямс цинично отвечает:

Ну да, он сказал это нарочно, чтобы мы лучше дрались; но, когда всем нам перережут глотку, все равно его выкупят, а нам от этого лучше не будет.

Акт IV, сцена 1, строки 197–199

Для его цинизма есть все основания. В битве при Пуатье французские солдаты умирали тысячами, в то время как король Иоанн Французский сидел в уютном шатре вражеского полководца и дожидался выкупа.

Самой ужасной особенностью средневековых войн было то, что аристократов, являвшихся зачинщиками войн и предводителями отрядов, очень редко убивали. Их брали в плен учтиво, по рыцарским правилам, обращались с ними вежливо и освобождали за выкуп (в конце концов, сегодняшний победитель мог оказаться пленником в следующей битве), в то время как плохо вооруженных или вовсе безоружных крестьян, сражавшихся только за собственную жизнь, убивали без всякой пощады, потому что у них не было денег на выкуп.

Король (все еще в обличье простого солдата) отвечает с таким жаром, что вспыхивает ссора. Конечно, сейчас не до драки, но соперники соглашаются встретиться после битвы. В знак этого они обмениваются перчатками и договариваются носить их на шапках, чтобы узнать друг друга. Уильямс злобно говорит:

Я буду тоже носить ее на шапке; и, если ты подойдешь ко мне завтра после битвы и скажешь: «Это моя перчатка», — клянусь рукой, я влеплю тебе пощечину.

Акт IV, сцена 1, строки 218–221

«На сегодня, Боже, позабудь…»

Хотя на людях король держится уверенно, но, когда остается один, его начинают грызть сомнения и чувство вины. Как и его отец (см.: Шекспир У. Генрих IV. Акт III, сцена 1), Генрих завидует простым людям, которые могут спать спокойно, в то время как заботы не дают королю сомкнуть глаз.

Внезапно Генрих решает, что происходящее может быть наказанием за грехи, и он молит Небо:

На сегодня,

О, на сегодня, Боже, позабудь

Про грех отца — как он добыл корону!

Прах Ричарда я царственно почтил,

И больше горьких слез я пролил,

Чем крови вытекло из жил его.

Акт IV, сцена 1, строки 297–302

Тема, объединяющая четыре пьесы (начиная с «Ричарда II»), достигает своего апогея. Если над Плантагенетами продолжает тяготеть проклятие, которое последовало за убийством Томаса Глостера (см. в гл. 6: «…Герцог Норфольк), то армия Генриха будет уничтожена, сам он погибнет, и это станет последним ударом. В Англии снова вспыхнет гражданская война. Воспользовавшись хаосом, французы, стремящиеся отомстить, вторгнутся в страну и завоюют ее — иными словами, сделают то, что сейчас пытается сделать сам Генрих.