Путеводитель по современным страхам. Социология стрёма

– Во второй, элитистской модели (the elite-engineered model) паника является результатом вполне осознанных действий политической элиты, которая нуждается в создании мнимой «угрозы», как правило – для отвлечения общества от реальных социальных проблем, решение которых может угрожать ее интересам. Успех паники обеспечивается тем, что элиты располагают мощными ресурсами в виде ведущих СМИ и государственных институтов. Самый известный анализ, проведенный в рамках элитистской модели, – это анализ паники по поводу уличного хулиганства в Англии. Существует мнение, что паника по поводу уличных нападений была инициирована элитой и служила для того, чтобы отвлечь внимание публики от экономической рецессии и общего кризиса британского капитализма.

– В третьей модели (interest group model) паника исходит от «групп интересов», в роли которых выступают различные профессиональные ассоциации, ангажированные журналисты, религиозные группы, общественные движения и образовательные институты. Распространяя пугающие истории о воображаемой угрозе, активисты заинтересованной группы пытаются привлечь внимание общества к проблеме, в реальность которой они искренне верят. При этом успешное продвижение моральной повестки автоматически влечет за собой повышение символического статуса и материального положения заинтересованной группы. Так была создана «сатанинская паника» в США и Канаде.

Моральная паника, связанная с «группами смерти» или «синими китами», была такой масштабной и успешной из-за того, что она была, что называется, полиагентной, то есть задействовала всех названных выше агентов.

События, связанные именно с паникой, развивались таким образом: сначала в медийном пространстве появилась группа родителей, дети которых совершили самоубийства. Они обвинили в случившемся «группы смерти» в социальной сети «ВКонтакте». В мае 2016 года в «Новой газете» появилась статья, которая прямо обвинила «группы смерти» в целенаправленном доведении подростков до суицида.

До конца года продолжается общественная дискуссия на сетевых площадках всех уровней, которая к концу зимы 2017 года выплескивается на телевидение. Появляется социальная реклама на эту тему, а информация о существовании и опасности «групп смерти» распространяется уже через школы на классных часах и родительских собраниях. Проходит массовая смс-рассылка с предупреждением о готовящихся массовых подростковых самоубийствах на всей территории России. Далее идет серия высказываний представителей власти, на рассмотрение вносятся законы, которые предполагают ограничение доступа детей в интернет. С лета 2017 года начинает действовать закон об уголовной ответственности за создание «групп смерти», происходят аресты подозреваемых в организации этих групп, после чего об этой проблеме высказывается президент.

Я рассказал краткую историю развития одной моральной паники, причем это почти эталонный случай, когда она прошла через все уровни общества.

Стоит сказать, что за описанный период, да и в целом почти постоянно фиксируются различные локальные всплески самых разных паник, связанных со школьниками. Какие-то из них не покидают свой «ареал» и в итоге воспринимаются как городские легенды, а какие-то разрастаются до полноценных общественных дискуссий.

Моральная паника отличается от теории заговора и паранойи успешностью попыток подверженных ей людей изменить мир – из-за страха педофилов или «синих китов» мы получаем жестко зарегулированный интернет.

Конечно же, смысл игры в «синих китов» – не совершить самоубийство, а попасть в «опасную» ситуацию, испытать страх приобщиться к опыту страшного, испытать и ощущение жути от чего-то реального. По сути, вступление в «группу смерти» или общение с «куратором» – это виртуальный аналог посещения заброшки, стройки, кладбища ночью или любого другого страшного места.

Существует несколько концепций, описывающих, для чего детям необходимо переживание опасности.

1. Для проработки концепции смерти, осознания ее близости и неотвратимости[13].

2. Для определения статуса в среде сверстников, тогда «опасные» практики позволяют, показывая бесстрашие, повышать этот самый статус[14].

3. Для реализации своей независимости[15]

Во всех этих способах описания страх и опасность выступают как своеобразная инициация, выход из безопасного мира детства и переход от восприятия к действию, от пассивного запоминания к активному познанию.

Самоубийство, особенно подростковое, – явление распространенное и при этом шокирующее, выпадающее из действительности. Оно приковывает внимание и порой получает широкую огласку в СМИ. Так, в 2005 году подросток покончил с собой в заброшенной больнице в Ховрино, после чего на месте этого происшествия появился стихийный мемориал, к которому приходили «паломники» (какая-либо активность в заброшенной Ховринской больнице – это само по себе квест).