Путеводитель зоолога по Галактике. Что земные животные могут рассказать об инопланетянах — и о нас самих

Есть еще один интригующий вопрос, который возникает, когда мы задумываемся о присущей или не присущей языку бесконечности. Классификация грамматик в иерархии Хомского применима не только к естественным языкам (людей, животных, инопланетян), но также и к компьютерным. Хотя мы можем фантазировать, представляя себе инопланетян с полноценно развитым, но не бесконечным языком, можно почти наверняка утверждать, что язык, пригодный для компьютерного программирования, должен обладать бесконечностью, а значит, подпадать под высшие категории иерархии Хомского. Если естественный язык инопланетной цивилизации не бесконечен, сможет ли эта цивилизация в принципе освоить программирование? Возможно, этим существам не хватит воображения, чтобы изобрести и запрограммировать компьютер, без которого они, вероятно, так и не смогут вступить с нами в контакт? К счастью для наших поисков внеземной жизни, таким инопланетянам с примитивной речью путь в эру интернета не обязательно полностью закрыт. Наш язык (любой из человеческих языков) находится на срединном уровне грамматической иерархии, однако мы способны представить себе существование более сложных грамматик. Возможно, инопланетянам понадобится больше времени, чтобы у них появился свой Хомский и обнаружил то, чего у них нет, но, в конце концов, они изобретут свой интернет и будут им пользоваться.

Должен ли язык обязательно иметь грамматику?

Пусть специфическая грамматика Хомского, обеспечивающая бесконечное разнообразие словесных комбинаций, не обязательна для языка, но хоть какая-то грамматика все-таки нужна? Если в английском языке всего 170 000 слов, их нужно как-то комбинировать, причем в соответствии с определенными правилами. Термин «синтаксис» выражает более общую идею того, как сочетаются символы и как эти сочетания влияют на их значение. Мы часто применяем понятие «синтаксис», например, при описании сочетаний элементов в песнях птиц или горбатых китов. У горбатых китов невероятно сложные вокализации, которые тем не менее подчиняются определенным правилам, диктующим расположение различных компонентов. Синтаксис (в самом широком смысле) обеспечивает набор правил, определяющих, например, могут ли два определенных звука следовать один за другим. Так, носитель английского языка мгновенно определит слово myanggh как бессмысленный набор звуков, в то время как для носителей монгольского последовательность из трех согласных на конце слова не представляет никаких проблем (myanggh по-монгольски «тысяча»).

На самом деле в коммуникации животных синтаксис обычно довольно неопределенный, а не строгий, как в человеческой грамматике. Даманы исполняют длинные песни, состоящие из пяти различных типов звуков, и, хотя порядок элементов в них вовсе не случайный, он все же и не фиксированный. За подвыванием часто следует фырканье, вдвое реже — звук «чак», но почти никогда — щебет, притом после взвизга чаще всего идет еще один взвизг. Звучит это так, словно животные мысленно играют в кости, определяя, какой звук издавать следующим, но кости утяжелены свинцом, и эти перевешивающие грани и определяют синтаксис. Мир животных во многих отношениях более неоднозначный, чем мир человека. Мы понимаем точные указания: «Возьми зеленый шарик и помести его в третью чашку справа». Можно научить собаку брать шарик и класть его в чашку, но она не научится понимать конкретные нюансы указаний. Подобным же образом, поскольку инопланетные животные, по всей видимости, должны были развиться из более примитивных существ с примитивными коммуникативными запросами, экосистемы других планет, вероятно, могут состоять как из примитивных животных, чьи коммуникации отличаются невнятным синтаксисом, так и из более сложных животных с более сложной коммуникацией, а значит, и с более четким синтаксисом.