Читаем Путеводитель зоолога по Галактике. Что земные животные могут рассказать об инопланетянах — и о нас самих полностью

Поскольку на разных планетах сходные процессы приводят к конвергентной эволюции и появлению «человекоподобных» видов во всей Галактике, можно ли установить, что именно делает их «человекоподобными»? Если такое качество существует — не только то, что мы назвали Золотым билетом, а, скорее, целый комплекс качеств, — не его ли имел в виду Кирк, когда говорил: «Мы все люди»?

Человеческая природа

На самом деле у нас, землян, есть термин для обозначения этого синдрома человекоподобия. Мы называем это «человеческой природой». Оксфордский словарь английского языка (The Oxford English Dictionary) дает следующее довольно невнятное определение этого понятия:

Состояние бытия человека, (также) коллективное состояние людей.

Однако, кроме того, словарь указывает, что понятие «человеческая природа» употребляется:

…особ. в связи с ее подразумеваемой имманентной противоречивостью и несовершенством.

Хотя эта последняя часть определения не слишком научна, она может нам пригодиться. Мы исследуем человеческую природу с помощью искусства, литературы, музыки и танца. Это понятие, смысл которого интуитивно очевиден всем, но не поддается конкретному внешнему определению. Тем не менее вы, скорее всего, согласитесь, если я скажу: «Шекспир — мастер изображать человеческую природу». Его персонажи — Макбет, король Лир и особенно Гамлет — демонстрируют не только наши внешние качества, навыки и достижения, но, главным образом, наши слабости: ревность, алчность, сомнение, раскаяние, милосердие и его отсутствие. Возможно, инопланетяне, тоже обладающие этими чертами, будут для нас узнаваемыми, почти как люди. В том же фильме из франшизы «Звездный путь», из которого взят эпиграф к этому разделу, один из инопланетных персонажей заявляет: «Вы не знаете Шекспира, если не читали его в оригинале, на клингонском».

Тем не менее эмпирически подтверждается, что у всех человеческих культур Земли есть некоторые общие элементы. Исследование кросс-культурных различий показывает, что определенные практики и виды поведения встречаются в слишком многих культурах, чтобы быть простым совпадением: декоративно-прикладное искусство, семейные праздники, погребальные обряды, правила наследования и т. д.[139] Профессор антропологии Дональд Браун составил список из сотен таких практик, общих для культур всего мира[140]. Почему между культурами наблюдается такое сходство? Может показаться, что у меня в повседневной жизни очень мало общего с моим ровесником из племени охотников-собирателей. Однако многие из его традиций и обычаев будут мне интуитивно понятны. Он обменивается шутками с друзьями, рассказывает истории, обладает чувством ответственности за свои поступки и, как следствие, самоконтролем. Он сплетничает, интересуется, что означают его сновидения, и разговаривает с маленькими детьми на детском языке. Как может быть столько общих видов поведения у различных групп людей?

Конечно, одно из возможных объяснений состоит в том, что все эти виды поведения генетически детерминированы. Несмотря на кажущиеся очевидными физические различия между разными популяциями, генетически люди невероятно похожи друг на друга. Если наш геном совпадает с геномом шимпанзе на 98 %, то с другими людьми — на 99,5 %. Как ни удивительно, в генетическом отношении я могу приходиться более близким родственником какому-нибудь сибирскому юпику, чем преподавателю британской истории раннего Нового времени с соседней кафедры (я не проводил анализа ДНК, но это утверждение, скорее всего, верно, так как основывается на статистических исследованиях большого массива данных)[141]. Так, может быть, все наблюдаемое сходство поведения во всех человеческих сообществах объясняется просто тем фактом, что люди — это… в общем, люди с генетической точки зрения?

Подобные утверждения заставляют меня испытывать некоторую неловкость, поскольку затрагивают весьма спорную область знания — социобиологию, которая претендует на то, что может объяснить чуть ли не все человеческое поведение нашим эволюционным наследием[142]. Поведение — очень сложный и многофакторный феномен, и мы (то есть ученые) еще не достигли уровня знаний, на котором можно уверенно объяснить, как набор генов сам по себе способен привести к сложному поведению вроде «толкования снов».

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека фонда «Эволюция»

Происхождение жизни. От туманности до клетки
Происхождение жизни. От туманности до клетки

Поражаясь красоте и многообразию окружающего мира, люди на протяжении веков гадали: как он появился? Каким образом сформировались планеты, на одной из которых зародилась жизнь? Почему земная жизнь основана на углероде и использует четыре типа звеньев в ДНК? Где во Вселенной стоит искать другие формы жизни, и чем они могут отличаться от нас? В этой книге собраны самые свежие ответы науки на эти вопросы. И хотя на переднем крае науки не всегда есть простые пути, автор честно постарался сделать все возможное, чтобы книга была понятна читателям, далеким от биологии. Он логично и четко формулирует свои идеи и с увлечением рассказывает о том, каким образом из космической пыли и метеоритов через горячие источники у подножия вулканов возникла живая клетка, чтобы заселить и преобразить всю планету.

Михаил Александрович Никитин

Научная литература
Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием
Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием

"Ни кошелька, ни жизни" Саймона Сингха и Эдзарда Эрнста – правдивый, непредвзятый и увлекательный рассказ о нетрадиционной медицине. Основная часть книги посвящена четырем самым популярным ее направлениям – акупунктуре, гомеопатии, хиропрактике и траволечению, а в приложении кратко обсуждаются еще свыше тридцати. Авторы с самого начала разъясняют, что представляет собой научный подход и как с его помощью определяют истину, а затем, опираясь на результаты многочисленных научных исследований, страница за страницей приподнимают завесу тайны, скрывающую неутешительную правду о нетрадиционной медицине. Они разбираются, какие из ее методов действенны и безвредны, а какие бесполезны и опасны. Анализируя, почему во всем мире так широко распространены методы лечения, не доказавшие своей эффективности, они отвечают не только на вездесущий вопрос "Кто виноват?", но и на важнейший вопрос "Что делать?".

Саймон Сингх , Эрдзард Эрнст

Домоводство / Научпоп / Документальное
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература

Похожие книги

Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду
Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду

Дэвид Роберт Граймс – ирландский физик, получивший образование в Дублине и Оксфорде. Его профессиональная деятельность в основном связана с медицинской физикой, в частности – с исследованиями рака. Однако известность Граймсу принесла его борьба с лженаукой: в своих полемических статьях на страницах The Irish Times, The Guardian и других изданий он разоблачает шарлатанов, которые пользуются беспомощностью больных людей, чтобы, суля выздоровление, выкачивать из них деньги. В "Неразумной обезьяне" автор собрал воедино свои многочисленные аргументированные возражения, которые могут пригодиться в спорах с адептами гомеопатии, сторонниками теории "плоской Земли", теми, кто верит, что микроволновки и мобильники убивают мозг, и прочими сторонниками всемирных заговоров.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Роберт Граймс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Антирак груди
Антирак груди

Рак груди – непонятная и пугающая тема. Суровые факты шокируют: основная причина смерти женщин от 25 до 75 лет – различные формы рака, и рак молочной железы – один из самых смертоносных. Это современное бедствие уже приобрело характер эпидемии. Но книга «Антирак груди» написана не для того, чтобы вы боялись. Напротив, это история о надежде.Пройдя путь от постановки страшного диагноза к полному выздоровлению, профессор Плант на собственном опыте познала все этапы онкологического лечения, изучила глубинные причины возникновения рака груди и составила программу преодоления и профилактики этого страшного заболевания. Благодаря десяти факторам питания и десяти факторам образа жизни от Джейн Плант ваша жизнь действительно будет в ваших руках.Книга также издавалась под названием «Ваша жизнь в ваших руках. Как понять, победить и предотвратить рак груди и яичников».

Джейн Плант

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука