Путеводная нить

Кортни вошла в здание вместе с бабушкой. Судя по тому, как торжественно с ней здоровались, можно было подумать, будто Веры уже давным-давно нет в живых. Бабушка усердно знакомила Кортни со своими друзьями по плаванию. Кортни очень старалась запомнить, как кого зовут, но имен прозвучало великое множество. Больше всего ей хотелось вжаться в стену или стать невидимкой. Пусть солнце и сияет, а ни одному разумному человеку сейчас радоваться нечего, считала Кортни.

— Как вам нравится в Сиэтле? — спросила какая-то бабушкина подруга.

Кортни смутно вспомнила ее имя: Лета.

— Очень нравится.

Кортни постаралась изобразить воодушевление. Больше всего ей бы здесь понравилось, если бы удалось познакомиться с кем-то моложе восьмидесяти. Кстати, первый урок вязания ее разочаровал. Во-первых, Кортни не ожидала, что найдется так мало охотниц вязать носки. Кроме нее, на занятия пришли всего две ученицы, и обе гораздо старше ее. Одна, судя по виду, бабушкина ровесница, настоящая старая карга. Выражение лица такое, словно она лимон съела. Вторая ученица по возрасту ближе к ее матери — если бы мама была жива.

Кортни вспомнила о маме, и ей стало нехорошо. Она уже не должна была испытывать такой сильной боли, а все равно было больно. Кажется, брат и сестра сжились с потерей гораздо лучше, чем она. Больше никто не хотел говорить о маме, и Кортни казалось, будто ей вообще положено забыть о том, что у нее была мать. Но забыть о маме она не желала и не могла.

Сестрица Джулианна от горя не набрала почти шестнадцать лишних килограммов! Наоборот, она похудела. Джейсон считал, что лишний вес — пустяки. Кортни как-то отважилась посоветоваться с ним, но брат просто отмахнулся. Раз лишний вес так ее достает, пусть худеет, сказал братец. Можно подумать, похудеть легко! Если бы сбросить лишние килограммы ничего не стоило, она бы давным-давно вернулась в прежнюю форму.

— У нас здесь свои правила, — сказала Лета, подходя к Кортни. — Правила неписаные, но рекомендую их не нарушать.

— Хорошо.

— Имей в виду, средний душ — мой, я уже восемнадцать лет под ним моюсь. Если ты выйдешь из бассейна первой, буду тебе признательна, если ты не займешь среднюю кабинку в душевой.

— Конечно, — вздохнула Кортни. Главное — не забыть.

— Намочи волосы перед тем, как войдешь в воду, — посоветовала еще одна бабушкина подруга, подходя к Лете. — Только как следует, иначе хлорка тебе все волосы разъест.

— У тебя шапочка есть? — спросил кто-то еще. — Терпеть не могу во время плавания хвататься за чьи-то волосы. Какая гадость!

— Бабушка дала мне шапочку. — Вначале Кортни не собиралась плавать в шапочке, но поняла, что, если она ее не наденет, ее с позором выгонят из воды.

— Ты быстро плаваешь? — спросила Лета.

— Как сказать… — замялась Кортни.

— Тогда иди на среднюю дорожку, — распорядилась бабушка. — Мы почти все плаваем на первой, — объяснила она Кортни. — Третья — для опытных пловцов. Начни со средней, посмотришь, как пойдет.

— Хорошо. — Кортни наконец-то полностью проснулась и про себя повторила все неписаные правила здешнего «клуба». Не мыться в средней душевой кабинке. Зато плавать на средней дорожке. Перед тем как идти в воду, намочить волосы. Кажется, все.

Кортни надеялась, что не слишком проголодается за тренировку.

Едва распахнулись двери, вся толпа ввалилась в бассейн. Мужчины пошли направо, а женщины — налево, к своим раздевалкам.

Кортни плелась следом за бабушкой, Летой и остальными. Когда она вошла, Вера уже сунула свою сумку в шкафчик. Она не спеша сняла спортивные брюки. Не хотелось, чтобы все эти старухи увидели, какие у нее жирные руки и ноги. Чего доброго, кто-нибудь из них, а то и родная бабушка, отпустит замечание насчет того, что купальник ей маловат.

Оказалось, беспокоиться ей не о чем. Всем не терпелось поскорее войти в воду, и никто не обращал на Кортни внимания. Хорошо-то как! Тем не менее она дождалась, пока в раздевалке никого не останется, и только потом разделась до купальника.

Следуя совету, она пошла в душ, включила воду и сунула под нее голову. Пригладила мокрые волосы и надела фиолетовую шапочку, радуясь, что она здесь никого не знает. Попадись ей сейчас кто-нибудь знакомый из Чикаго, вот бы ее обсмеяли!

Самой Кортни было вовсе не до смеха. Через полтора месяца начнется учебный год — ей хотелось войти в класс в хорошей форме, и ради этого она была готова на все, что угодно. Если для того, чтобы похудеть, надо вставать с петухами, улыбаться стервозным старушкам и выполнять неписаные бассейновые правила, что ж, она и на это пойдет.

Набравшись смелости, Кортни вышла из раздевалки и быстро зашагала к воде, стараясь выглядеть как можно равнодушнее. Спустившись по лесенке, она невольно ахнула. Ну и холод! Пусть на табло написано «27». По мнению Кортни, вода была не теплее двадцати градусов.