Путеводная звезда

      Слушал он неторопливо. Убирал трубочку, прикладывал ухо к груди хнычущей малышки, снова брал трубочку.

      - Давай, - протянул он руку.

      Откуда она появилась, я пропустила, но мама Лиза сразу подала ему небольшую серебряную ложечку, которую сама же и подарила Алене на день посвящения Заступнице.

      - А теперь давай приоткроем ротик, - неожиданно ласково попросил он и… малышка, словно понимая, о чем ее попросили, шевельнула губками и… зевнула.

      Что он там увидел, и понадобилась ему ложечка или нет, я не заметила – мама Лиза сдвинулась, загородив их собой.

      - Ну, что, голубушка, - наконец выпрямился он и повернулся ко мне, - я сейчас распишу, что надо делать. И капельки оставлю. И для горлышка, и чтобы сбить жар. – Он достал из саквояжа несколько склянок и бумажные пакетики. Следующими из недр его баула показались лист бумаги и карандаш. – И для малышки, и для вас, голубушка, - строго посмотрел он на меня. - А то слышу я, как вы дышите. Да и сердечко трепыхается, как у бьющейся в силках птахи, - продолжая выговаривать, присел он за стол. – Вам дочь еще растить и растить, а вы у меня уже помирать приготовились. Нельзя так, Эвелина Федоровна! – не отрывая глаз от бумаги, не останавливался он. – Про себя тоже забывать негоже. И с ребеночком вы тяжело ходили. И роды нелегко дались. Вам себя беречь и беречь…. Лизавета, - не дав никому сказать ни слова, тут же заговорил о другом, - тут для тебя все подробно написано, - отодвинул лист, поднялся. – Завтра к полудню зайду, посмотрю. Но если что….

      - Пошлю за вами Степана, - кивнула мама Лиза и грозно зыркнула на меня. – И за госпожой присмотрю, - заверила она доктора, сделав вывод из его нотаций.

      Жар спал только к вечеру следующего дня. Но и во вторую ночь я предпочла остаться спать в детской, не представляя, как могу надолго оставить ее одну.

      И не важно, что мама Лиза, Катерина и Аннушка думали точно так же….

      - Госпожа, госпожа… - тронула меня за плечо Аннушка, вырывая из дремы.

      - Что? – тут же вскинулась я. – Опять жар?

      - Нет! – горничная качнула головой. Смотрела испуганно…. – Там….

      - Что там? – я с трудом выпрямилась в кресле.

      Тело затекло, да и в голове все, как в тумане. Вроде вижу, что в детской, да и про Аленку первая мысль была, но не могу вспомнить, ни какой день, ни что на дворе… утро… вечер….

      - Там, внизу… - едва ли не заикаясь, пояснила она. – Вас там требуют….

      - Меня? – вставая, переспросила я. Чуть склонившись, посмотрела на измятую юбку…. – Скажи, что я скоро подойду, - приказала я, направляясь к колыбельке.

      Все могло подождать, кроме дочери!

      - Они немедленно требуют! – ухватив меня за руку, вдруг прошептала Аннушка. – Госпожа….

      - Анна?! – я нахмурилась, она тут же отпустила меня, склонила голову. – Останься здесь, с Катериной, - бросила я, мельком посмотрев на малышку. Она спала. Дышала легко и даже чему-то улыбалась, складывая губки бантиком.

      Это не могло не радовать. Две ночи и день….

      Страшнее в моей жизни не было.

      Прихватив лежавшую на спинке кресла шаль, накинула себе на плечи, вышла в коридор. Магические светильники были еще зажжены…. Раннее утро….

      Подойдя к лестнице, остановилась, укрывшись за растущим в кадке деревом. Посмотрела вниз.

      Мама Лиза, чему я не удивилась, Степан, что тоже вполне объяснимо и….

      Этих гостей я в своем доме точно видеть не хотела, но они обычно не спрашивали, когда приходить.

      Впрочем, причин для их появления я не видела, если только….

      Испугаться я не успела. Владислав еще с вечера вместе с новоявленным другом отправился к родне Степана. Помочь убрать мусор, оставленный ураганом.

      А я ведь отпускать не хотела, побоявшись за мальчишку….

      Запахнув посильнее шаль, и помянув незваных гостей недобрым словом, я начала спускаться вниз.

      - Чем обязана, господин барон? – сойдя на нижнюю ступеньку, холодно спросила я, сделав вид, что не заметила взгляда, которым он прошелся по моим рукам. И надо же мне было надеть другое платье! – И кто эти люди с вами? – тем же тоном продолжила я, коротко посмотрев на трех мужчин в цивильном, за спинами которых стояли двое гвардейцев.

      - Графиня Орлова, - вытащив из-за обшлага форменного камзола сложенный в несколько раз лист бумаги, барон Метельский протянул его мне, - по приказу его императорского величества нам приказано провести в вашем доме обыск и изъять служебные бумаги вашего мужа, графа Орлова!

      - Что?! – непонимающе переспросила я, не заметив, что делаю, взяв скрепленное сургучным оттиском печати императора повеление. – Обыск?! В моем доме?!

      - Да, - госпожа графиня, - так же сухо, как говорил до этого, подтвердил барон. – И я очень прошу вас не чинить мне препятствий. Иначе….

      - Барон? Я прошу вас…. Объясните… - растерянно промямлила я, пытаясь собраться с мыслями.

      Одно только слово: «обыск», внушало ужас. А еще и «служебные бумаги»… «изъять»….

      - Мне повторить то, что я уже сказал? – не скрывая презрительных ноток, барон окинул меня с ног до головы.

      Я и без его взгляда догадывалась, что представляю собой жалкое зрелище….

      - У меня больна дочь… - зачем-то сказала я, понимая, что все это… бесполезно.