Путеводная звезда

      И вновь мелькнула мысль о муже…. О его объятиях, о жарких поцелуях, о той сладкой расслабленности, в которой засыпала рядом с ним....

      Чтобы не разрыдаться, порывисто поднялась, едва не столкнувшись с Макаром. Тот, не позволяя упасть, на мгновение прижал к себе и тут же отстранился, обеспокоенно заглянув мне в лицо.

      Что я могла ему сказать? Поведать, как тоскую… по мужчине?!

      А в памяти тут же возникло еще одно имя! Андрей! Так и оставшийся для меня неизведанным….

      Понимая, что еще немного, и я окончательно запутаюсь и в мельтешивших в голове мыслях, и в чувствах, которыми томилось сердце, насколько это было возможно, мягко улыбнулась:

      - Извините… - повинилась я. – Никак не могу забыть тех раненых.

      Похоже, он тут же связал мои слова с рассказом Ивана о женихе, за которым мы приехали, тяжело вздохнул… опустил руки….

      - Вы просто верьте, - кивнул задумчиво, принимая мое оправдание. – Вера, она всем помогает.

      Я бы и хотела с ним согласиться, но….

      Спас положение Иван. Вновь вернулся к карете, подал руку, помогая сойти и, кивнув Макару, тут же повел меня к гостинице. Все, что удалось увидеть – каменное здание было немалым, растянувшись от крыльца и в одну, и в другую сторону.

      Дверь большая, добротная. Темное дерево скреплено толстыми металлическими лентами. Вдоль, поперек и даже крест-накрест. По углам и в центре светлые глазки-амулеты, такие заговаривали от огня.

      Мы и подойти не успели, как она открылась, и на пороге появился хозяин:

      - А мне ж сказали, что ты про нас вспомнил, так я не поверил! – шагнул он навстречу Ивану. – А ты вот он, шельмец! – добавил он, раскрывая объятия моему… отцу. – А уж про дочь я совсем не поверил.

      - И зря! – добродушно хмыкая, Иван уткнулся куда-то в грудь мужчине. Без малейшего труда поднял его, подцепив за крепостью похожее на ствол дерева туловище, и под похожее на смех фырканье поставил на место, тут же вывернувшись из обхвативших его лапищ. – Знакомься, моя Елена, - показал он на меня, отойдя в сторону. – Найдется для нее, что поприличней?

      - Обижаешь старого Якова? – нахмурился хозяин, разглядывая меня с высоты своего роста. – Для такой красавицы и старого друга будет все только самое лучшее! – громогласно закончил он, протянув мне по-мужски руку. – Яков. Лучший враг твоего батьки.

      - Лучший враг? – с некоторой опаской протягивая ладонь, переспросила я.

      Беспокойство и тревога никуда не делись, но словно отступили, сдавшись перед этой откровенной мощью.

      - Было дело, - ухмыльнулся Яков, с осторожностью сжимая мою руку. Слегка покачал ее… как будто нежа, и отпустил, тут же засуетившись: - Чего ж мы стоим! Вы ж с дороги!

      Внутрь, слегка наклонившись, он вошел первым, лишь на секунду задержавшись, чтобы кинуть взгляд на Макара. Цепкий такой взгляд, знающий.

      - Ты иди, - Иван подтолкнул меня вперед. Заметив, как я напряглась – обстановка к расслабленности совершенно не располагала, тут же добавил: - Я сейчас….

      Возразить я не посмела, просто последовала за Яковом.

      Темно не было, но как-то мрачно, сурово. Крошечный коридорчик, который закончился еще одной массивной дверью, так же, как и первая, перетянутой металлическими лентами, за ней еще один, побольше. Слева – ведущая на второй этаж лестница, справа – вход в зал. На дворе почти ночь, посетителей немного….

      - Люська! – не дал мне осмотреться окрик Якова. – Встречай гостей!

      Люськой оказалась молодка с печальными темными глазами и тяжелой косой, хвостик которой терялся где-то под коленом.

      Горянка….

      - Барышню, - кивнул он женщине на меня, - в княжеский номер. И кристалл принеси воды нагреть, а то ж с дороги, да промерзла, - добавил он строго, но не сурово. Вроде как надо показать, кто хозяин, но так, лишь на публику, которой была я.

      Я это отметила, но не пропустила и другого:

      - Княжеский? – уточнила, взглянув на лестницу, к которой поспешила молодка.

      - Так князь Изверев в нем обычно останавливался, когда по делам наезжал, - охотно ответил Яков. – Под него и переделали. А теперь… - он, не без сожаления, махнул рукой и поторопил меня: - Ты иди, иди, а то вижу, уж и ноги едва держат.

      Был он прав, но один вопрос я все-таки решила задать, перебивая им мысли об Андрее, которые невольно всколыхнул наш гостеприимный хозяин:

      - Как ее зовут? – тихонько спросила я, надеясь, что повторять уже громче, мне не придется.

      - Люсиндой, - посмотрев вслед женщине, нахмурился он. – Ребенка она потеряла. Третий месяц пошел, а все еще не в себе….

      Он еще что-то добавил, но я уже не услышала, думая обо всем сразу. О Заступнице, которой оказалось неподвластно спасти малыша этой женщины. О себе, которая добровольно оставила дочь, чтобы отправиться на поиски мужа. О дороге, которая закончилась и только начиналась. Об Иване, для которого эти горы были его прошлым, к которому он вернулся.

      О князе…. О том, другом, и этом….

      Поднималась я по лестнице с некоторой опаской. Искренне любя Андрея, я его совершенно не знала. Тогда не понимала, теперь же….

      Какой он? Что ему нравилось, что вызывало отторжение? К чему стремился, о чем хотел бы забыть?