Путеводный нейрон. Как наш мозг решает пространственные задачи

Тот, кто терялся в темном лесу, на болоте или в горах, подтвердит, что человека в этой ситуации охватывает животный, лишающий разума страх. Это какое-то первобытное чувство. Для наших предков в эпоху палеолита заблудиться означало почти неминуемую смерть – поэтому неудивительно, что этот страх присутствует и в нас. Это состояние отличается от депрессии, но у них есть ряд общих эмоциональных и психологических последствий: нарушение процесса принятия решений, чувство отчужденности от всего, что нас окружает, убежденность, что мы умрем. Сходен и язык: люди в состоянии депрессии говорят о себе как о брошенных на произвол судьбы, о потерпевших крушение. Потеряться можно как физически, так и психологически, и это не только метафора, но и сравнимые когнитивные состояния. В депрессии не бывает безопасного места; депрессия – это потеря себя.

9. Одиночество Данте. Гравюра Гюстава Доре

Иногда ощущение, что ты брошен на произвол судьбы, словно совершает полный оборот, и страдающий человек обнаруживает, что потерян не только в душе, но и в реальном мире. Исследователи из Университета Калгари показали: неврастеникам и людям, страдающим от низкой самооценки, трудно формировать когнитивные карты и представлять пространственные соотношения между ориентирами (то есть вид «с птичьего полета»). Скорее всего, это обусловлено разрушительным воздействием гормонов стресса на нейроны места в их гиппокампе[169]. Другие исследования продемонстрировали, что такие же трудности испытывают пациенты с ПТСР. В этом случае причиной болезни может быть не сопутствующее повреждение, а нарушение восприятия пространства. Не способные воспринять контекст травматической сцены и объединить его в связную память, как мы поступаем с нормальными событиями, они обречены снова и снова переживать неприятную сцену в виде внезапно приходящих воспоминаний[170].

Психологические и когнитивные состояния могут стать причиной странного поведения в пространстве. Специалисты по поиску и спасению людей выявили определенные закономерности блуждания, характерные для разных заболеваний, и уже с их учетом определяют место поиска[171]. Например, они заметили, что люди с деменцией, обычно теряющие ориентацию еще до того, как заблудиться, обычно идут по прямой. По данным спасательных служб Великобритании, пациенты с деменцией составляют вторую по численности категорию среди всех пропавших[172]. Больше только отчаявшихся пациентов с клинической депрессией, которые уходят из дома намеренно.

Почему отчаяние заставляет людей пускаться в путь? Возможно, они потеряли дорогу и уходят, чтобы найти ее. Или пытаются уйти подальше от несчастливого места, где у них все не ладится. А может, они просто решили исчезнуть. Спасатели знают, какие места нужно осматривать в первую очередь: потенциальные самоубийцы направляются к знакомому месту, чтобы взглянуть на него в последний раз – это может быть полянка для пикника, смотровая площадка, любимый лес. Нам становится легче в дорогих сердцу местах, даже если мы видим их последний раз в жизни.

Если психологическое состояние способно разрушить наши взаимоотношения с пространством и местом, то верно и обратное: ограничения окружающей среды могут привести к психическому расстройству. «Существует множество способов разрушить личность, но самый простой и действенный – длительное одиночное заключение», – писала философ Лиза Гюнтер в 2013 году в работе, посвященной этой проблеме[173]. Заключенные в тюрьмах строгого режима, жертвы похищения и другие люди, которых долгое время держат в тесных помещениях, очень страдают от ограничения свободы. Панические атаки, паранойя, повышенная чувствительность к внешним стимулам, навязчивые мысли, искаженное восприятие, галлюцинации, проблемы с мышлением и памятью – все это обычные явления, и нередко они перерастают в полноценный психоз и устойчивые нарушения психики. Когда человек вынужден жить в пространстве величиной с двуспальную кровать, страдают его когнитивные функции, многие из которых, по всей видимости, имеют пространственную организацию. Ущерб наносится не только человеческому достоинству этих людей, но и самой сути их существования.