Путевой дневник. Путешествие Мишеля де Монтеня в Германию и Италию

Анкона называется так исстари, от греческого слова, обозначающего угол, поскольку в этом месте море врезается [в сушу] углом[592]; и два ее рога выдаются вперед и делают глубокую складку как раз там, где расположен город, прикрытый спереди этими двумя мысами и морем, а сзади высоким холмом, где раньше стояла крепость. Имеется тут еще греческая церковь, на вратах которой, на старинном камне, видно несколько букв, про которые я думаю, что они склавонские[593]. Женщины тут по большей части красивы, а многие мужчины порядочны и хорошие ремесленники.

После обеда мы проследовали берегом моря, который тут более отлогий и удобный, чем наш океанский, и возделан вплоть до самой кромки воды, и приехали на ночлег в Сенигаллью.

СЕНИГАЛЛЬЯ, двадцать миль. Красивый маленький городок, расположенный на очень красивой, прилегающей к морю равнине; там имеется и прекрасная гавань, поскольку река, спускаясь с гор, втекает в нее с одной стороны. Они превратили ее в канал, оснащенный как надо и со всех сторон облицованный большими плитами, там, где становятся корабли в поисках убежища и куда имеется закрытый вход. Я не видел там никаких древностей; к тому же мы остановились вне города, в прекрасной гостинице, единственной в этом месте. Сам город находится в юрисдикции герцога Урбинского и в старину назывался Senogallia, по имени наших предков, которые тут осели, после того как их разбил Камилл[594].

Я тогда чувствовал себя не очень хорошо. В день, когда я выехал из Рима, со мной вместе прогуливался г-н д’Осса[595]; и вот, желая поприветствовать какого-то другого дворянина, я поклонился так неловко, что своим правым большим пальцем заехал себе в уголок правого глаза, и вдруг показалась кровь; у меня там долго оставалась крайняя краснота; но с тех пор все прошло: Erat tunc dolor ad unguem sinistrum[596].

Забыл сказать, что в Анконе, в церкви Сан Чириако, лежит надгробная плита некоей Antonia Rocamoro, patre, matre, Valletta, Galla, Aquitana, Paciocco Urbinati, Lusitano nupta, которая была погребена лет десять-двенадцать назад[597].

Мы уехали рано утром и проследовали вдоль берега по очень приятной дороге, двигаясь навстречу нашему обеду, и проехали через реку Метауро, Metaurus, по большому деревянному мосту, и пообедали в Фано.

ФАНО, пятнадцать миль. Маленький городок на красивой и очень плодородной равнине, прилегающей к морю, он довольно дурно построен, но обнесен изрядной стеной. Нас тут очень хорошо обслужили: подали хлеб, вино и рыбу; гостиница обошлась в сущие гроши.

У Фано есть преимущество перед другими городами побережья, такими как Сенигаллья, Пезаро и другие: тут изобилие пресной воды и много общедоступных источников и частных колодцев, в то время как остальным приходится искать воду вплоть до гор. Мы тут видели большую древнюю арку, где имеется надпись под именем Августа, qui muros dederat[598]. Ее называют Fanum – от Fanum Fortunæ[599].

Почти по всей Италии муку просеивают с помощью колес, и один булочник за час делает больше работы, чем у нас за четыре. Почти во всех гостиницах есть рифмоплеты, которые немедленно сочиняют куплеты о присутствующих. А инструменты [для аккомпанемента] можно найти в любой лавке и даже у несносных болтунов с уличных перекрестков[600].

Этот город славится по всей Италии красотой своих женщин: мы же не видели ни одной, только очень уродливых; и когда я осведомился у одного порядочного горожанина, он мне сказал, что эта пора уже миновала. На этой дороге платят примерно десять су за стол, двадцать су в день на человека, наемная лошадь и прочие расходы примерно тридцать су: итого [на всадника] пятьдесят су. Этот город во владениях Церкви.

Мы отказались от намерения заглянуть сверх того на этой приморской дороге в Пезаро, красивый и достойный осмотра город, а потом в Римини и еще в древнюю Равенну; ведь именно в Пезаро находится красивое здание странного местоположения, которое велел построить герцог Урбинский, как мне говорили; это путь из Венеции вниз[601].

Мы оставили побережье и свернули влево, следуя по широкой равнине, через которую протекает Metaurus. Здесь повсюду, по обе стороны, обнаруживаешь очень красивые холмы, и эта область своим обликом очень похожа на равнину Бленьяк в Кастийоне[602]. На этой равнине, на другом берегу реки, Салинатор и Клавдий Неро сразились с Гасдрубалом, и тот был убит[603]. При входе в горы, которые начинаются в самом конце этой равнины, находится