Читаем Путевой дневник полностью

27 ноября. Визит зятя Нагаоки с очаровательной женушкой. Обед у Нагаоки с беседой о бесконечных унив[ерситетских] экзаменах в Японии99. Затем лекция по теории тензоров100. Затем ужин у Токугавы101. Два музыкальных произведения, вокал, два щипковых инструмента, Токуг[ава] на флейте. Содержание: впечатления от пейзажа. Пантомима, танцуют маленькие дети Токугавы. Затем великолепный танец-пантонима, исполняемый женщиной под аккомпанемент двух других женщин, которые пели и играли на щипковых инструментах, и тоже с маленькими детьми. Ужин показной, японский, приготовлен чертовой бабушкой. Затем скрипка, исполнители: я (Глюк, Хаузер, Бах) и японская дама (Венявский)102.

28 ноября. Прием в университете торговли103. Прекрасная речь одного из студентов, по-немецки. Я ответил речью об оригинальности японских культурных ценностей. Глубокое впечатление. Обед в университете. Пиршество без речей. Сидел рядом с ректором104. После обеда лекция и семинар по физике (Разговор о проблеме Кармана)105. Сотрудники издательства «Кайздо». Совместный обед в привокзальном ресторане. Речь (произнесена мной как самым молодым сотрудником издательства!). Был торжественно поприветствован рукопожатием действительно самого молодого сотрудника106. Еще надиктовал короткую статью о японской музыке107.

29 ноября. Еще не надел пиджака, когда получил визитку от пастора Штейнихена (Steinichen), где говорилось, что он сейчас придет сообщить мне о деле фрау Шульц. Быстро переоделся, частью уже в его присутствии. Затем английский врач Гордон-Мунро, который навещал фрау Шульц108. Подтвердил, что психоз жены вызван жестоким обращением со стороны мужа (сотрудник немецкого посольства). В 10:30 чайная церемония в изысканном японском доме. Точно расписанная церемония обеда, на котором празднуется дружба. Теперь есть некоторое представление о созерцательной культурной жизни японцев. Человек написал об этой церемонии четыре толстых тома, которые с гордостью нам показал109. Затем прием, где было 10 000 студентов в университете Васэда, основанном Окумой (?) в духе демократии, с речами110. Обед в гостинице. Затем лекция111. Осмотр учреждения. Интересная беседа о сдвиге линии электрической дуги. В 6:30 прием, организованный педагогическими обществами. Во время прощания участницы семинара подошли поприветствовать меня на улице. Очаровательное, радостное зрелище: масса людей в наступающих сумерках112. Слишком много любви, балуют простого смертного. Приехал домой смертельно усталый.

30 ноября. С женой пошли в туристическое бюро на вокзале. Персональная экскурсия для нас двоих. Забавные сложности с общением. Инагаки ищет и находит нас по пути на машине, и везет меня к императорскому ансамблю слушать древнюю китайскую музыку (10:30 – 1:30), которая жива только благодаря соблюдению традиции113. Общие индийские корни в византийской и китайско-японской музыке. Похоже на хор. Чудесная ономатопея. Флейта, щипковые инструменты, язычковые инструменты – также для очень высоких звуков – издают серебристый тон. Лекция в унив[ерситете]. Дискуссия: Тамару разъясняет непоследовательность в теоретическом эксперименте Дои. Торжественное обращение делегации студентов (общим числом около 20 000) из университетов Токио114. Ужин в посольстве. Дипломаты и другие важные шишки. Восхитительная музыка. Но остальное все скучно и чванливо. Я тоже немного пиликал на скрипке – очень плохо из-за усталости и отсутствия практики. Датский посол отвез нас домой; добросердечная супружеская пара115.

1 декабря. Обед с господином и госпожой Витт, которых мы встретили вчера на вокзале. Информация о тюремном заключении в Канаде. Последняя лекция о космологической проблеме. Благодарность от студентов, которым разрешили войти116. Громадный обед в гостинице.

Вся интеллектуальная элита в сборе. После обеда мне надо было прочитать обращение (после Ямамото) и – поиграть на скрипке («Крейцерова соната»). (Утром в гостиницу приходил химик Тамару)117.

2 декабря. Посетили Школу технологии. Встречают студенты. Обращение Такиути118. Путешествие в Сендай (с часу до девяти). Хонда и Айти едут четыре часа, чтобы присоединиться к нам119. Приезд. Коллеги, ректор на вокзале, с ними ботаник Молиш. Опасная давка на пути к гостинице, на другой стороне улицы. Там прием и приветствия властей120.

3 декабря. Утром лекция с 9:30 до 12 и с часу до 2:30121. Поездка с Ям[амото] и карикатуристом Окамото на сосновый остров122. Впечатляющий береговой пейзаж. Остановились в японском ресторане японского стиля. Обед с физиками в гостинице. Встретился с поэтом Цутии. Подарил мне альбом набросков Хокусая и книгу стихов на итальянском, которые сам написал123. Вечером очень тронул прием в университете. Собрание студентов. Затем профессора. Сидел рядом с Молишем и деканом мед[ицинского] факультета. Должен был написать чернилами имя и дату на стене124.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневник ученого

Путевой дневник
Путевой дневник

Осенью 1922 года Альберт Эйнштейн предпринял путешествие по Дальнему и Ближнему Востоку длиной почти полгода. На нить его сложного маршрута были нанизаны Гонконг и Сингапур, две короткие остановки в Китае, многочисленные лекции по всей Японии, почти двухнедельное пребывание в Палестине и трехнедельное – в Испании. Под этой обложкой приводится полный текст дневника, который физик вел на протяжении поездки.Сделанные наскоро записи отражают соображения автора о науке, философии, искусстве и политике, а также сиюминутные впечатления и отвлеченные размышления об актуальных событиях. Заметки стали предметом пристального внимания исследователей, потому как содержат также указания на спорные воззрения автора по расовому вопросу, которые отчасти объясняются, впрочем, веяниями эпохи.Эйнштейн и впредь станет держать под рукой блокнот во время путешествий. Это его первый опыт, сообщающий некоторые неизвестные детали о личности ученого, впервые столкнувшегося с огромным удивительным миром.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Альберт Эйнштейн , Альфред Бестер

Документальная литература / Научная Фантастика / Документальное

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература