Путевые заметки брата Дрона (СИ)

Глузд напротив, был более похож на отца. Он был высок, худощав, строен, длинные руки с узкими ладонями и длинными пальцами. Узкое лицо без особых примет, незапоминающееся. Густые пряди тёмно-русых волос выбивались из-под суконной шапочки. Наверное, так выглядел его отец в дни своей юности. Но было и отличие. Глаза этого юноши были серо-зеленого цвета. Несмотря на юные годы, эти глаза не выражали наивности. Как два стальных бура они проникали сквозь каждого, к кому прикасались. Как и отец, Глузд равнодушно относился к внешним атрибутам своей власти. Он был одет в простой тёмно-зеленый кафтан свободного покроя, скрывающий его фигуру, простые серые штаны и черные сапоги из мягкой кожи. Глузд избегал изделия из меха, если в этом не было необходимости. Его голову украшала темно-зеленая суконная шапочка, окантованная полоской красной ткани с серебряной фибулой. Он не просто так был одет в одежду свободного покроя, доподлинно известно, что под одеждой Глузд постоянно носил легкую кольчугу. Его одежда была подпоясана простым ремнем, к которому подвешивался тонкий длинный клинок. Этот клинок был предназначен скорее колоть, чем рубить. Как и его отец, он много времени уделял воинским упражнениям. В отличие от Ярока, Глузд предпочитал не грубую силу, а хитрость и коварство. Глузд считал своей необходимостью присутствовать на всех совещаниях, проводимых его отцом с боярами, а также секретных встречах со шпионами. При этом он вёл себя как тень своего отца, даже в этой комнате он стоял как тень отца. С той лишь разницей, что тень с годами росла и становилась все более могущественной. Противники опасались связываться с Глуздом. Многие из тех, кто бросил ему вызов, умерли при "невыясненных обстоятельствах" или от странных болезней. Ходили слухи, что он пользуется ядами. Но если другие только подозревали, то я знал наверняка. Глузд был одним из тех, кто купил у меня копии моих фолиантов, как и его сестра Василиса. Один из фолиантов и представлял собой трактат о ядах и целебных травах одного восточного целителя. Не знаю, достоинство это или недостаток для благородного витязя, но Глузд, в отличие от остальных своих братьев, умел читать и писать. Отец использовал Глузда для переговоров с вождями бунтующих провинций. Прибыв с карательным отрядом в восставшую область, Глузд останавливался лагерем и посылал гонцов к восставшим князьям и вождям бунтовщиков с предложением вести переговоры. За несколько дней переговоров в области вспыхивала сильнейшая эпидемия неизвестной болезни, выкашивавшая ряды повстанцев. Болезнь всегда оказывалась смертельной для вождей восставших областей. По счастливому стечению обстоятельств, эпидемии никогда не затрагивали карательных отрядов. Остатки повстанческих отрядов разгоняли каратели, после чего мудрые целители, привезенные Глуздом, начинали лечение больных. Закончилось тем, что однажды, когда он проезжал со своим отрядом через мирную область, местные крестьяне привели к его лагерю связанных разбойников, пойманных ими в окрестных лесах. На вопрос: "Зачем?" Они ответили, что узнали о его приезде, поэтому сами отловили всех бунтовщиков, чтобы не началась эпидемия. Были у него и недостатки: он очень любил опыты. К несчастью, в качестве подопытных животных выступали обычные люди. Получив от меня фолианты, он увлекся опытами. Каюсь, я приложил к этому свою руку. Он провёл много времени в подземельях дворца, в камерах для пыток. Ему поставляли преступников. Он окружил себя мудрецами и лекарями. Там он травил подопытных ядами, наблюдая за их действием, разрезал еще живых людей и вытаскивал внутренности, разглядывал, слушая пояснения мудрецов. От его опытов становилось дурно даже видавшим всякое мастерам пыточных дел. Неизвестными путями слухи вышли за пределы дворца, после чего количество преступлений в стране резко снизилось. Мне нравился этот юноша, и я его боялся.