Пути блаженных. Ксения Петербургская. Матронушка-Босоножка. Мария Гатчинская. Любушка Сусанинская

Через два года после пожара произошло событие, которое еще больше усилило веру народа в целительную силу чудесным образом сохранившейся иконы: исцеление мальчика-эпилептика. Он родился в семье состоятельного биржевого чиновника Константина Петровича Грачева и его жены Александры Петровны. Мальчик появился на свет семимесячным и больным, ему требовалось регулярное врачебное наблюдение, которое родители старались ему обеспечить. Его назвали Николаем в честь святителя Николая Чудотворца. И родители, и старшая сестра Екатерина очень любили его. Но несмотря на любовь и уход врачей, ребенок развивался очень медленно: в 1,5 года он еще не умел держать головку, до 3 лет у него не прорезывались зубы, только в 5 лет он начал ходить. Справедливости ради необходимо отметить, что в умственном развитии он не только не отставал от своих сверстников, но и в чем-то даже опережал их. Так, уже в 5 лет он, кроме родного русского языка, уже мог неплохо изъясняться по-французски.

В 1886 году родители умерли, и дети остались сиротами. Коле едва исполнилось 10 лет, Катя была на 16 лет старше. Смерть родителей тяжело отразилась на мальчике: у него произошел судорожный припадок прямо в день похорон матери. О том, что происходило дальше, лучше всего могла рассказать сестра Коли, оставившая воспоминания о своем брате, иеромонахе Николае Грачеве, который после произошедшего с ним чуда всем сердцем обратился к Господу. Катя была крестной матерью Коли, очень любила его и заботилась о нем после смерти родителей. Она писала, что первый припадок, к сожалению, был не единственным. В последующие годы эпилептические припадки участились, ни один из докторов не мог помочь. Мальчик сильно ослабел, часто во время припадков он падал и ушибался или обжигался. Наконец один из врачей сказал, что вылечить Николая нельзя и что его ждет скорый паралич. Припадки настолько участились, что происходили до 8 раз в день. Екатерина совсем отчаялась, но уповала на помощь Божию. И она пришла. Вот как это произошло: «Двадцать шестого октября 1890 года после припадка Коля стал хуже ходить. Скоро [13 ноября] ноги оказались парализованы: он не чувствовал уколов булавки. Двадцать пятого ноября отнялись и руки…

Коля быстро слабел, 27 ноября его причастили. Я сама, четыре года молившая Бога об исцелении брата, видя его лежащим без движения, стала молиться лишь об избавлении несчастного от страданий, о смерти его… Особенно сильный припадок был ночью со 2 на 3 декабря. Брат страшно мучился. Конвульсии, вернее, лишь подергивания рук и ног не прекращались ни на минуту. Лицо исказилось, из багрово-красного стало темно-синим, голова тряслась, тело неестественно изогнулось. Припадок продолжался с 9 часов вечера до 6 часов утра. Я прилегла, измученная многими бессонными ночами. В это время и совершилось великое чудо. Брат лежал совершенно обессиленный. Вдруг вся комната осветилась… Он слышит тихий голос: „Николай!“ Перед ним сама Царица Небесная, с приподнятыми руками и в таком одеянии, как на иконе „Всех скорбящих Радость“ (с монетами). С одной стороны святитель Николай, с другой – святитель в белом клобуке, с крестом… Возле Богородицы – два ангела, и за ними сонм святых. Матерь Божия тихо сказала: „Поезжай в часовню, где упали монеты, шестого числа [декабря] ты исцелишься, но ранее никому не говори…“

Настало шестое декабря – день ангела больного… Прислуга стала одевать брата, что оказалось очень затруднительно – ведь он был недвижим. Наконец его одели, снесли с лестницы и, как малого ребенка, положили мне на колени. Путь был далекий (верст девять-десять). На углу Невского и Литейного проспекта с ним сделался припадок. Мне трудно было его держать… Когда мы доехали до часовни, добрые люди помогли мне вынести брата. Молебен только что начался, молящихся было немного, человек шесть – восемь. Колю положили перед святой иконой, под голову вместо подушки я подложила муфту – он всегда так сильно бился головой. Припадок возобновился в сильнейшей степени: стоны, скрежет зубов больного заглушали чтение святого Евангелия. Вдруг конвульсии сразу прекратились. Так никогда не бывало: обычно конвульсии постепенно делались слабее и припадок медленно проходил, а тут Коля сразу утих, лежит и не шевелится…

Запели кондак „Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды“. Кто-то из молящихся приподнял брата, приложил к чудотворной иконе Богоматери и, не зная, что он разбит параличом, а считая только за припадочного, поставил его на ноги. Я вскакиваю с колен, кого-то толкаю, спешу поддержать брата – а он поднимает недвижимую до того руку и крестится. Все это произошло в одно мгновение – лишь только болящий приложился к святой иконе. Ничего не понимая, не веря своим глазам, я хочу поддержать его, но он отстраняет мою руку и тихо говорит мне: „Благодари Бога, я исцелен“ – и отходит от святой иконы, чтобы не задерживать молящихся, дать им возможность приложиться…»[10]