Пути Держателей

Йомо словно не услышал вопроса, Вашукана был слишком далеко, но близнец убитого приподнял искаженное ненавистью лицо. В раскосых глазах его разгорались горны мести.

— Отныне, мы твоя смерть!

— Аано, помолчи! — шаги ударили по плитам храма, догоняя летящий в воздухе приказ. — Мне жаль твоего брата, но ты не должен позволить мести затмить долг…

Размеренные шаги, как крохотные кусочки мозаики, медленно собирающиеся в единый узор. Вот он, почти угадан, прост до обиды, но от того не менее красив. Вот становится видна фигура в плаще, но густые темно-синие тени надежно скрывают лицо и одежду. Вот различимы приготовленные к бою Нити, клубящиеся вокруг ног. Его голос, такой знакомый голос…

Он приближается к краю света.

— Киоши Мацусиро! Ты арестован. Именем хосадаку Кого, ты и твой спутник обязаны немедленно сложить оружие.

На границе светового круга, почти под дырой в куполе храма, он остановился. Но зрение тоэха уже подсказывало, кто скрыт в тени.

— За свои преступления ты будешь осужден Верховным Советом. И поверь мне, мальчик, сейчас здесь нет силы, способной помешать мне сделать все правильно и без ошибок.

На лице Киоши не дрогнул ни один мускул.

— Кто вы такие? — негромко и медленно повторил он, успев заметить, как скривилось лицо проводника.

— Отныне, мы твоя сме…

— Аано! — стегнул приказом старший, и мечник мгновенно умолк. — Мы, мальчишка, есть закон!

— Должно быть, ты ошибся, если…

— Нет, я не ошибся. Ты обвиняешься в покушении на убийство верховного советника хосадаку, в нападении на личных охранников хосадаку, и в сопротивлении безграничной власти хосадаку.

Командующий ловчими протянул в свет руку, и в синем мареве блеснул, покачиваясь на цепочке, круглый бронзовый амулет, покрытый узорами и письменами.

— Этого будет достаточно? — поинтересовался он, и Танара судорожно втянул воздух.

— Чтобы получить амулет, не стоило придумывать лишних интриг, — тоэх пригнулся, готовясь к броску. — Я собираюсь драться, как делал это и раньше, а потому хватит болтать — если веришь в свои силы или своих псов, иди и попробуй отнять!

На этот раз Танара хмурился с непониманием, но Киоши этого не замечал, взглядом ощупывая стоящую в тени фигуру.

— Амулет? — старший ловчий ювелирно подделал свое удивление. — Не понимаю, о чем ты, щенок. Не заговаривай мне зубы, сопляк, и, возможно, я на время забуду, чем обязан тебе.

Фигура сделала шаг вперед.

Все тот же выпирающий подбородок, та же копна нахально топорщащихся волос, презрительные глаза и ленивая полуулыбка, навсегда поселившаяся на лице. Только нет более джинсовой куртки, свитера, молодежных штанов с десятком карманов и сотового телефона на модном шнурке — сейчас на нем бархатный камзол, плотные штаны для верховой езды и тяжелый черный плащ с синей каймой. Левая рука беспомощно короче правой…

Киоши приготовился прыгать в атаку.

Йомо развернул бич.

Аано поднял мечи.

Танара перехватил кинжал.

Вашукана поднялся на ноги.

Калека чуть наклонил голову, пряча бронзовый медальон за пазуху.

— Черный Охотник смешал мои карты, но сейчас я на прикупе. И на этот раз не спешу, Киоши. Сдавайся, это приказ.

— Я его знаю… — Танара вглядывался в незнакомца, но пока понимание ускользало. В глазах юноши полыхало все пламя Тоэха.

— Борис Конта!

Танара неуловимым движением спрятал клинки в ножны, а его руки зашарили по воздуху, собирая Нити.

— Кажется, теперь что-то проясняется…

Из-за укрытия показался еще один силуэт — последний ловчий. Легкие шажки вынесли на поле битвы хрупкую женскую фигурку, и Йомо довольно оскалился.

Женщина была с ног до головы облачена в длинный цветастый балахон, далеко стелящийся за ней по полу — из многочисленных бесформенных складок платья виднелось лишь миловидное улыбающееся лицо. Разных размеров бабочки, разноцветные, как радуга, усыпали ее накидку без просветов, казавшись живыми.

Женщина мелкими шажками приблизилась к Конте, на ходу шелестя развевающимися по воздуху шлейфами ткани.

— Что дальше, мой нагир? — не стирая с лица хищного оскала, поинтересовался Йомо, чуть повернувшись к командиру.

— Панури доделает то, чего не смогли вы, — здоровой рукой Борис приобнял девушку за талию, выталкивая вперед.

Та звонко рассмеялась, взмахнув бездонными рукавами.

Сначала Киоши подумал, что глаза обманывают его, но…

На плече чародейки шевельнулась картинка, обретая объем, и вот, сорвавшись с одеяния Панури, в воздух поднялась красно-черная бабочка, покорно паря подле ее лица. Девушка снова засмеялась — мелодично и красиво, и вот уже вторая, третья, а за ней и весь рой многоцветных насекомых наполнил воздух вокруг нее, оставив балахон сиять девственной белизной. Бабочки кружились и порхали, переливаясь сотнями оттенков, окружив хозяйку цветастым облаком. Тогда Панури легко взмахнула рукой, и бабочки пестрой лентой потянулись к Киоши.

Борис, задумчиво улыбаясь, сделал шаг назад. Даже Йомо, казалось, сейчас задумался, наблюдая за чехардой красок.

Вот только Танара оказался не столь романтичен.