Пути любви

И почему вдруг отцу пришло в голову отправить ее сюда? Неужели, он надеялся, что его дочь покорит светское общество?

Гейл невесело усмехнулась. Ну что ж, пора, наконец, взять себя в руки и вернуться. С трудом натянув на себе перчатки, она проверила, не осталось ли морщинок, и убедившись, что ее внешний вид вполне приличен, вышла. Но стоило ей появиться на пороге залы, и отметить про себя, что танцы уже начались, как Гейл остановилась.

Рядом с ней, "подпирая стены" стояла стайка унылых девиц, облаченных в такие же, как и она белые платья, с мрачным отчаянием наблюдавшие за танцующими парами. Их мамаши одарили ее косыми взглядами. Ясно, как день, что ее приходу здесь не рады. В их глазах, она была еще одним препятствием, стоявшим на пути счастья их чад, взбреди какому-нибудь дураку пригласить ее на танец.

Резко свернув к стеклянным французским дверям, Гейл вошла в затемненную оранжерею. Здесь было не так душно, как в зале и все же экзотические растения, коими так гордились покойные родители мисс Морстон, раскинув свои листья-щупальцы, источали такие же запахи. Но по крайней мере, тут было тихо.

Внимательно оглядев темнеющий сад, Гейл заприметила скамью, полускрытую тенями. Достаточно далекую, чтобы ее могли заметить из залы и достаточно близкую, чтобы кому-нибудь пришло в голову, что она скрывается. Идеальное место для отдыха.

Из залы донесся чей-то смех и ей показалось, что сюда кто-то приближается.

Не хватало еще нарваться на какую-нибудь парочку. Придется обмениваться любезностями, всем будет неловко... Если она сейчас же спуститься по ступеням вниз и обойдет несколько кадок с пальмами, то вполне успеет скрыться, оставшись незамеченной.

Обернувшись, не видит ли ее кто, Гейл торопливо начала спускаться по ступеням в сад, но неловко оступившись и каким-то образом наступив на юбку собственного платья, вдруг полетела куда-то вниз...

Первой мыслью, которая пронеслась у нее в голове - какой позор, если кто-нибудь увидит, что она упала. Вторая так и не успела прийти ей в голову, ибо неожиданно она на кого-то налетала...

Первым, на садовую дорожку упал мужчина, следом, прямо на него, упала и она. Еще в полете, пытаясь уменьшить все собственного тела, она выставила вперед руки, и согнула ноги в коленях. Но приземлившись, ее согнутый локоть попал мужчине под дых и он с шумом втянул в себя воздух.

Какой позор!!!

- Че-е-е-рт! Простите, мистер...

Гейл быстренько скатилась с мужчины, и в ужасе взглянула на светившиеся стеклянные двери. Кажется, никто ничего не видел.

И только мгновение спустя поняла, что именно она сказала!

Мужчина, кажется, ругался себе под нос, но она не особенно слушала, чувствуя, как от стыда у нее горят уши и багровеют щеки. Гейл с трудом приняла сидячее положение, сдула с лица локон и попыталась как можно быстрее встать.

Ну вот и все, сейчас они разойдутся, но прежде она, конечно, принесет ему свои искренние извинения, и все будет позабыто. Как будто и не было.

Но незнакомец, будто и не собирался вставать. Так что ей пришлось встать так, чтобы ее юбки хоть как-то загораживали распластавшееся на земле тело от светящихся дверей зала. Она даже чуть склонилась над ним, пытаясь заглянуть в искаженное от боли лицо.

- Мистер? - позвала Гейл, пытаясь привлечь его внимание. Ей пришлось откашляться, так как голос ее предательски дрожал от испуга. - Мистер, вам плохо? - повторила она.

- Проклятье-е. - Он, кажется, застонал.

- Вам помочь? Возьмите мою руку, я помогу вам подняться...

Он опять проигнорировал ее.

- Мистер?

- Да отстаньте, черт вас подери!!!

Он с шумом тяжело вбирал себя воздух и как-то согнулся, словно его мучила ужасная боль.

- Вас могут увидеть. - Оглядываясь на освещенный зал, недовольно проговорила Гейл.

- Убирайтесь!!!

Гейл чуть было не сделала этого. В конце концов, он непозволительно груб. Но мысль, что из-за нее он мог пораниться, не давала ей покоя.

- Может быть, позвать на помощь?

"Только бы он не согласился, - тут же подумала она. - Иначе ей придется объяснять, как он оказался на земле".

Он еще раз пробормотал какое-то замысловатое проклятье, но все же приподнялся, а потом, проигнорировав ее протянутую руку, встал сам, и, поморщившись, начал отряхивать свой костюм.

Она так и не решилась уйти, хотя видит Бог, ей очень хотелось - но как бы то ни было это она свалила его с ног и хотя бы ради приличия должна была извиниться. Рассеянно оглаживая собственные юбки, она тем временем всматривалась в незнакомца и пыталась определить, действительно ли с ним все в порядке... Так и не разобравшись, она все же рискнула поинтересоваться:

- У вас все хорошо? Прошу великодушно простить меня, мистер... - так как он явно не намеривался назвать ей собственное имя, Гейл, решила не обращать на это внимание. - Мне очень жаль, что я налетела на вас и причинила вам такую боль...

Он, наконец, поднял голову и взглянул на нее, хотя вряд ли что мог увидеть. Гейл стояла спиной к стеклянным дверям, в то время как он, наоборот, был хорошо освещен золотистым светом из залы. От изумления, она даже забыла, что еще хотела сказать.