Пути-Пучи

Так что никто его не ждал, и это было естественно.  Саша так и сказал себе с глубоким облегчением: "Естественно!", - однако к месту встречи шел, постоянно чувствуя себя на мушке огромной дуры.

Дина была уже там, сидела, интенсивно глядя на кофе.

Так случилось, что мне известна кафешка, в которой Саша назначил Дине свидание. Я вам так скажу – это не то место, куда приличный человек может пригласить свою даму или даже просто знакомую – грязь, убогое меню, пластиковые стаканы, зато дешевая водка и курить можно. Я там хряпнул как-то от недовольства, больше не заходил. За шаткими столиками маячат мрачные личности мужского пола с неустроенной судьбой, которых можно разделить на две категории – пьяные и полупьяные. Но ни Саша, ни Дина не обратили на интерьер ровно никакого внимания.

- Ну? – сказал Саша, присаживаясь за столик. Тот покачнулся, и Динино кофе пролилось на столешницу. Она стала так же интенсивно смотреть на лужу.

- Ух, - сказала она, потрясла головой, собралась и почти тут же продолжила мертвым тоном. – Тебя хотят убить.

Здесь, наверное, следует прояснить читателю (а, может быть, и не следует) некоторую тонкость отношений, сложившихся между бывшими любовниками. Как я уже говорил, любовь, сжигавшая Сашу Ендобу, кончилась сразу же после того, как Дина ввела его в Угол Лебедя и Куницы. По словам Саши, они продолжали относиться друг к другу вполне благожелательно, хотя это не только дружбой нельзя назвать было, но и даже просто хорошими отношениями. Так, привет-привет.

Конечно, после того, как Адамов сделал их партнерами по спецкамасутре, они снова сблизились. Точнее, сблизились их тела, узнали друг друга, и друг к другу бессознательно подтянулись.

Саша Ендоба не слишком-то распространялся про спецкамасутру. Открытый, грубый, порой грубый до нарочитости, любитель скабрезностей, неисправимый матершинник, он даже в пьяном состоянии предпочитал держать при себе свой собственный сексуальный опыт – все-таки хоть в этом проявлялся истинный русский офицыр – и не любил обсуждать дам, которым он, по его выражению, вставил.

Слово "офицыр" это я от него взял. Он любил назойливо повторять:

- Раньше говорили: "Русский офицыр всегда должен быть слегка пьян и до синевы выбрит". А теперь он должен быть слегка выбрит и до синевы пьян.

Это был самый любимый и самый интеллигентный из всех его анекдотов, как правило, до гнусности пошлых. Но, повторяю, таилась в груди его некоторая этакая душевная тонкость, мальчишеская застенчивость, не позволявшая ему входить в интимное обсуждение женщин, ставших хотя бы и на полчаса дамами его сердца или какого другого органа. Он даже про спецкамасутру, где сердцу по определению нет места, особо не разглагольствовал. Единственным исключением из его правил был коитус с Бобиком, но ее за женщину он категорически не считал, предпочитал видеть в ней равного по силе и отвратительного противника.

Как я уже говорил, каждому из учеников полагалось, как правило, по два-три постоянных партнера. Адамов как-то сказал Саше, что это оптимальное число, освященное логикой и веками практики. Почему так, он не объяснил, но если вдуматься, то, похоже, он действительно прав. Один постоянный партнер по сексу, пусть даже по спецкамасутре, был неприемлем – в этом случае с большой вероятностью между партнерами могла возникнуть любовь. А любовь, по философии Адамова, была врагом Пути-Пучи, потому что предполагала жертвы не только со стороны любимого человека (это приветствовалось), но и от тебя самого (а вот это, с  точки зрения Адамова, уже ни в какие ворота не лезло). Чрезмерное же количество партнеров резко снижало эффективность секс-упражнений: для практики Пути-Пучи было важно, чтобы тела привыкали друг к другу, работали, где надо, в унисон, а где надо – в противофазе. Не уверен, но полагаю, что и при двух постоянных партнерах любовь может возникнуть – или к одной (одному) из них, или, говоря математически, сразу к двум. Но такого рода чувство куда легче подавить в человеке, чем монолюбовь, разница, как между алкоголем и наркотиками, особенно если все происходит в атмосфере яростного отрицания этой самой любви. Болтали, говорил Саша, имея, правда, дело с несколько другим контингентом, что в прошлом такую любовь Адамов подавлял просто – заставлял мужчину убивать предмет своей страсти.

С женщинами было сложнее. Их было меньше, чем мужчин, поэтому число постоянных партнеров у них колебалось между тремя и четырьмя. Поэтому, подбирая партнеров по спецкамасутре, Адамов постоянно решал сложную комбинаторную задачу.