Пути в незнаемое

Народник В. Дебагорий-Мокриевич, вспоминая молодость, писал: «Один из важных принципиальных вопросов, возбужденных у нас показаниями и объяснениями Успенского, которые он давал суду, в частности, по делу об убийстве Иванова, был вопрос о средствах, допустимых или недопустимых, для достижения известной цели; и хотя мы отрицательно отнеслись к мистификациям, практиковавшимся Нечаевым, так как, по нашему мнению, нельзя было обманывать товарищей по делу, но в вопросе об убийстве Иванова, после размышлений, мы пришли к другому заключению, именно: мы признали справедливым принцип: „Цель оправдывает средство“»^[76].

В конце прошлого века двое отроков в гимназических шинельках надумали «поднять революцию во всей России». Они заподозрили в предательстве одного из своих товарищей и убили его^[77]. Участник убийства Б. Еленский, встретившись уже на Сахалине с известным журналистом Власом Дорошевичем, так объяснил свой поступок: «Под влиянием мозгового увлечения». Дорошевич дал примечательную характеристику этого человека, так и чуешь нечаевское: способный, но как-то поверхностно, все быстро схватывает; считает себя гением, любит порисоваться всем, даже своим преступлением^[78].

Достоевский как в воду глядел, предугадывая, что и честные, простодушные, успевающие в ученье мальчики могут обернуться нечаевцами. А публицист М. Драгоманов проницательно указывал на глубину и распространенность «болезни нечаевщины».

Сообщения о западных эпигонах Нечаева прожигают газетный лист, и мы знаем, каковы эти «мальчики» и каково их «мозговое увлечение». Они меняют личину, толкуют о революции и не зависят от революционной этики. Сокрушители «ветхой морали» каркают на кафедрах. Словно из канализационных люков выскакивают всяческие ультра. В итальянских «красных бригадах» зубрят «Катехизис бойца», модернизованный вариант «Катехизиса революционера»^[79].

Дух нечаевщины не развеян.

И потому непреходящи смысл жизни и смысл борьбы людей той нравственной кладки, какая была у Германа Лопатина.

1983

К читателю

25 лет назад — на исходе 1960 года — вышел в свет первый сборник научно-художественной прозы «Пути в незнаемое». За четверть века выстроились на книжных полках почти два десятка томов этого издания. Из них и выбраны произведения, составившие эту книгу.

Первооснова этих произведений, как правило, документальна. Реальные искания реальных исследователей. Подлинные события. Невыдуманные конфликты. Невымышленные судьбы. А неизбежные в литературе авторские домыслы — всегда лишь доказуемо достоверные. Словом — правда жизни в науке и правда самой науки.

Волны людских надежд на науку, на свершения ученых переживают свои подъемы. Такой исторический подъем на рубеже 60-х годов и вызвал к жизни сборник «Пути в незнаемое». Подзаголовок «Писатели рассказывают о науке» содержал обещание литературы служить духовному сближению науки и людей. Это было нужно и важно.

Тогда впервые перекочевало из фантастики в повседневный обиход словосочетание «космические корабли». И другое небывалое словосочетание — «усилители интеллекта» — обернулось тогда реальностью в начальном поколении наших компьютеров. А первые шаги в расшифровке молекулярного кода наследственности… А первые чудеса лазерного луча и фантастический мир голографии… А первые рукотворные элементарные частицы на ускорителях… Всюду ощущалось, как властно разворачивается в современном мире научно-техническая революция.

Тот ее период четвертьвековой давности естественно вспомнить на нынешнем этапе ускорения научно-технического прогресса. Волна общественного внимания к свершениям науки — снова на подъеме. Можно с уверенностью сказать: подъем будет длительным и незатухающим. Перед научно-художественной литературой приоткрываются новые возможности. И сборникам «Пути в незнаемое» предстоит как бы второе рождение. Это так по смыслу и духу переживаемой нами эпохи.

Новые возможности — новые надежды — новые требования. Наука — процесс. Живой и многосторонний. И сегодня у нее сторон много, как никогда. К успехам науки ведут разветвленные дороги. И сегодня они более разветвленные, чем прежде. Давно было сказано: драма идей. Жизнь прибавляет: …и людей!

Она, эта удивительная драма познания, разыгрывается везде, где ищут новые тайны природы и новые возможности техники: от теоретических кафедр до заводских лабораторий, от институтских аудиторий до экспедиционных палаток. Равно — в гуманитарных науках и естествознании. Варианты подмостков этой драмы растут, как и усложняется ее действие — пути исследований. Но неизменно одно: всюду и непрерывно открывается перед глазами писателя поэзия поисков и свершений. Она открывается и в истории науки, и в нынешних ее бурных буднях.

Заветное стремление авторов «Путей в незнаемое» — чтобы эта поэзия прозвучала со страниц произведений: очерков и рассказов, публицистических эссе и мемуарных повествований, дневниковых записей и писем с дороги исканий…