Пути в незнаемое

Однако все это вовсе не значит, что заслуживают порицания сами исследования электрических реакций растений на всевозможные раздражения и изменения внешних условий. Мы в Тимирязевке занимаемся исследованиями в этой области с 1957 года. Но мне не так хочется говорить о результатах, как высказаться по самой сути интересующего вас, да и меня, вопроса. Сегодня Бакстер, завтра новая «сенсация». Всех опровергать — ни сил, ни времени не хватит. Речь должна идти не о конкретных опытах, а о взгляде в целом, о мировоззрении, если хотите.

В процессе эволюции все живое, правда в разной степени, научилось реагировать лишь на те изменения, с которыми это живое сталкивалось миллионы лет своей эволюции и которые прямо его касаются — способствуют жизни или угнетают ее. Подумайте сами, как может появиться у растения реакция на убийцу, к примеру, или на чьи-то объятия с девушкой, если эта реакция растению не нужна, как не нужна она была миллионы лет его предкам? Вот прекрасный пример: радиация. В природе не так уж много естественных зон повышенной радиации. И оказалось, что и у травы, и у человека нет органов, которые воспринимают радиацию, как воспринимаем мы и трава свет или тепло. А между тем радиация по мощи своего воздействия на живую клетку несравненно сильнее, чем, скажем, изменение температуры на 5 градусов. Но такое изменение и трава, и мы с вами чувствуем, а губительный, смертельный для нас поток нейтронов не чувствуем. Почему? Да потому, что за миллионы лет эволюции живое не сталкивалось с повышенной радиацией и просто не могло выработать необходимой реакции…

Через несколько месяцев после нашей беседы на глаза мне попалась заметка «Цветок — индикатор радиации». «Неужели Гунар ошибался в своем эволюционном примере?» — сразу подумал я. В заметке рассказывалось, что в серьезном ежемесячном журнале «Гарден», который издается Нью-йоркским ботаническим садом, была опубликована статья о работах японского ученого Садао Итикава. Ботаник из университета префектуры Сайтама работал с традесканцией, растением, которое уже прославилось тем, что оказалось весьма эффективным индикатором, указывающим на присутствие в воздухе выхлопных автомобильных газов и двуокиси серы. Доктор Итикава установил, что клетки волосков на тычинках цветков этого растения изменяют цвет с голубого на розовый при облучении очень слабой дозой: менее 150 биологических эквивалентов рентгена (бэр), а некоторые ученые считают, что традесканция способна реагировать на еще более низкие уровни радиации. «Когда радиация разрушает генетический материал, обусловливающий голубую окраску клеток волосков на тычинках, — говорилось в заметке, — клетки становятся розовыми, и количество розовых клеток зависит от степени радиационного повреждения. При этом изменение цвета более ярко наблюдается на 13-й день после воздействия радиации».

Нет, Гунар прав. Опыт японского ботаника говорит совсем о другом. Он нашел растение, способное заболеть лучевой болезнью под действием таких слабых доз, которые благополучно переносимы другими растениями. Но ведь давно известно, что воздействие радиации на живые организмы дифференцированно. И у разных людей реакции на одну и ту же дозу тоже различны. Вот если бы традесканция сразу или в пределах времени распространения сигналов от других раздражителей реагировала бы на облучение, тогда другое дело. Тогда радиация была бы уравнена со светом, теплом, химическим составом почв, то есть явлениями окружающей среды, растению знакомыми, что противоречило бы примеру Гунара.

Итак, первый итог визита в Тимирязевку: опыты Бакстера не воспроизводимы и, как считает Гунар, по всей вероятности, вымышлены в рекламных целях. Говорить об эмоциях растений — нельзя. Можно говорить лишь о выработанных в течение долгой эволюции реакциях на известные раздражители. Иван Исидорович явно стремился, если можно так выразиться, «упростить» растения, а я как-то инстинктивно этому сопротивляюсь.

Как говорится, не будем дразнить гусей и говорить о «чувствах» растений. Поговорим о наших собственных чувствах, в наличии которых никто не сомневается. Итак, великая пятерка: зрение, слух, обоняние, осязание, вкус. Пять информационных каналов, по которым мы узнаем все об окружающем нас мире. Есть ли у растений… нет, не чувства, конечно (мы же договорились!!), а некое их подобие, заменители, что ли? Выразимся даже более корректно: существуют ли у растений реакции на внешние раздражители, адекватные человеческим чувствам?