Пути в незнаемое

Девять лет спустя в Москве состоялся Всемирный электротехнический конгресс. Советская делегация представила доклады: «Электротехнические проблемы создания термоядерных реакторов» и «Энергетический блок с лазерным термоядерным реактором», а совместно с американскими физиками — «Проблемы и перспективы создания термоядерных электростанций». Но речь во всех докладах шла не о физических, а об инженерных вопросах: осада действительно кончилась.

Но будет ли освоение термояда приходом эры «безбрежного океана» энергии, как иногда выражаются? Физики отрицательно покачивают головами. Покамест мы в состоянии построить реактор, в котором сгорает один из тяжелых изотопов водорода — тритий, а в природе его нет. Его придется синтезировать из лития, введенного в термоядерную камеру. Так что топливо оказывается отнюдь не дешевым. Лития же на планете не так много — примерно столько же, сколько урана в нынешних доступных для разработки месторождениях. А приняв во внимание, что сама по себе термоядерная электростанция будет вещью весьма дорогой, специалисты приходят к неутешительному выводу, что энергия реактора окажется гораздо дороже, чем та, которую вырабатывают электростанции на канско-ачинских углях. Правда, реактор сможет производить немало плутония, — это обстоятельство вполне искупает дороговизну электроэнергии.

Но о какой же тогда дешевой энергии говорил академик Будкер? Он имел в виду реакцию соединения двух ядер дейтерия — другого тяжелого изотопа водорода. Дейтерия много в самой обыкновенной воде, для реакции больше ничего не нужно. Однако этот путь, казавшийся самым коротким в те времена, когда физики подыскивали ключ к термоядерному реактору, сегодня выглядит куда менее доступным. «Это дело отдаленного будущего, — говорит академик Кадомцев. — И сегодня еще трудно предсказать, когда будут разработаны физические принципы решения этой проблемы… Но, исходя из общей уверенности в талантах человечества, надо полагать, что и эта проблема будет решена».

Словом, в ближайшие десятилетия на Земле, даже овладевшей термоядерным синтезом, не предвидится «энергетического рая». Нет и оснований считать, что катится человечество в «энергетический ад», чуть ли не в пещерный век. Все зависит от того, насколько своевременно будут реализованы меры по перестройке топливно-энергетического баланса — перестройке длительной, рассчитанной на три десятилетия как минимум. Хотя, с другой стороны, срок этот — тридцать лет — надо признать необыкновенно коротким. Ведь никогда еще в истории не происходило таких радикальных преобразований за подобное время. Один вид топлива заменялся другим незаметно, столетиями, человек этого даже не замечал (нефть, правда, ускорила этот процесс, вытеснила уголь на памяти двух поколений). Ныне преобразование совершается на наших глазах, мы все будем участниками этого капитального переворота — не только технического, но и интеллектуального.

Энергетические проблемы встают перед людьми не впервые. Египетские фараоны в первом тысячелетии до нашей эры развернули медеплавильное производство в грандиозных по тем временам масштабах. Работали сотни плавильных печей. В них жгли древесный уголь — бывшие стволы акаций и финиковых пальм. Топоры махали несколько столетий, пока не была сведена последняя роща и индустрия не пришла в упадок. Размышления о будущем не были свойственны людям глубокой древности. Мы живем в иную эпоху. Мы не только больше знаем — мы умеем лучше предвидеть. А значит — лучше действовать. Во всяком случае, должны действовать лучше.

Юл. Медведев Открытие

Об открытии Александрова лет десять — двенадцать назад говорили и писали очень много. Всеобщий интерес к нему подогрел Ю. Е. Максарев, когда при вручении ученому диплома сказал, что теперь рядом с именами Ньютона, Гюйгенса, Гука будет стоять имя профессора Александрова. Тут всполошились и телевидение и кино показывать широкой публике новую знаменитость.

Но все проходит. Ю. Е. Максарев покинул пост председателя Госкомитета по делам изобретений. Шумный успех открытия № 13 сменился редкими зарницами воспоминаний о нем. Теперь нужен был особый повод и случай, чтоб вернуться вновь к этой истории.

…В Центральном Доме кино, как и в других Центральных домах, любят обсуждать всякие проблемы. Научные киношники пригласили как-то академика М. Одно из суждений, высказанных им в приятной неутомительной манере, напомнило мне поразительно то же настроение примерно столетней давности. М. отнес механику к выработанным наукам, где уже нечего больше копать.