Пути зла

Дежурный сержант сказал ей, что Эд на третьем этаже, в комнате номер 5. Диане повезло – она перехватила его, когда он выходил в коридор.

– Привет, – сказал он удивленно. – Какими судьбами?

– Ты устроил Поррасу головомойку?

Эд на секунду задумался.

– Пожалуй, – кивнул он. – Пожалуй, что так.

– И что же?

– У него алиби на то время, когда убили Дугана, и никакого – на время убийства Дженсена. Так чем я могу быть тебе полезен?

– Мне необходимо присутствовать при допросе Тобеса Гаскойна.

– Ох, Диана, мы ведь уже это обсуждали и…

– Я все обговорила с Питером, – сказал она, переступая порог комнаты. – Спроси у него, если не веришь…

Эд молча кивнул и направился в кабинет Питера, который дал «добро» Диане. Через несколько минут он возвратился, явно раздосадованный.

– Похоже, у тебя это входит в привычку, – проворчал он.

– О чем ты, что за привычка?

– Дергать меня за яйца!

– Ладно уж, потерпи…

– Ох, ради Бога!

Диана пристально на него посмотрела:

– Я не собираюсь перед тобой извиняться. Твои люди тоже ставят нам палки в колеса, замордовали нас своими указаниями, идиотскими инструкциями и прочими выдумками. Я объяснила Питеру, что это – эксперимент, и он согласился.

– Диана, мы – любовники. Это предательство, понимаешь, предательство…

– Любовники мы или нет – это не имеет никакого отношения к делу.

– Что значит – не имеет? Ведь так не бывает…

– Уверяю тебя, что бывает. Так что привыкай.

Зазвонил телефон. Эд снял трубку:

– Да? Проводите его в соседнюю комнату. Спасибо. – Он взглянул на Диану. – Прибыл Гаскойн.

Она выключила свет. Комната (в ней не было окон) погрузилась во мрак. Но Диана прекрасно ориентировалась и во тьме, так как не раз здесь бывала.

Она уверенно прошла к дальней стене, где висела занавеска, и отдернула ее; открылась стеклянная поверхность, сквозь которую видна была соседняя комната. Двойное зеркало, как у нее, в больнице Святого Иосифа.

В следующее мгновение дверь комнаты открылась, и вошел Тобес в сопровождении полицейского, который тотчас же вышел в коридор. Оставшись в одиночестве, Тобес принялся бродить по комнате. Обследовал магнитофон, оглядел стол и стулья, потом подошел к окну.

– Продолжим наш разговор позднее, – холодно сказал Эд. Затем позвонил по внутреннему телефону и попросил прислать стенографа и видеоаппаратуру. Диана глянула в соседнюю комнату. Тобес – уже в наушниках – с задумчивым видом слушал музыку. Он повсюду носил с собой CD-плейер.

– Послушай, нам надо обсудить это дело.

– Какое дело?

– Знаю, что поступила бестактно. Но я выполняю свой долг. И клянусь тебе, если сегодня мой эксперимент провалится, это будет в последний раз.

– Вот как?

– Да. И пожалуйста, без насмешек. – Она указала на смотровое окошко. – Он меня очень волнует.

– Почему?

– Помнишь ту ночь в моем доме?

Эд вопросительно смотрел на Диану: он еще не понял, какая именно ночь имеется в виду.

– У нас был незваный гость, – продолжала она. – Но ты должен обещать мне, что не станешь использовать то, что я тебе сейчас скажу, потому что это всего лишь мои ощущения, но… я уверена, что незваным гостем был Тобес Гаскойн.

Какое-то время оба молча смотрели на подозреваемого. Казалось, эти двое застыли у аквариума, пытаясь понять, что же, собственно, они увидели – безобидную рыбешку или страшную хищницу.

– От него так неприятно пахнет, – проговорила Диана. – Пахнет сыростью и плесенью.

Казалось, Тобес заметил, что за ним наблюдают. Он уставился прямо на них, не мигая. Иногда рука его поднималась к наушникам. Он вдруг улыбнулся. Затем нахмурился; во взгляде его промелькнула тревога.

– И это все? – спросил Эд.

– Не совсем. Было бы логично подозревать одного из моих пациентов, направленных ко мне судом. Особенно если вспомнить ту визитку, которую я нашла у себя в гараже.

– И обвинила меня.

– У пациентов иногда возникают навязчивые идеи по отношению к своим врачам.

«Часто, – прозвучал ее внутренний голос, – очень часто так и происходит…»

– Напиши жалобу. Я готов все подтвердить, и черт с ними, со слухами.

– Эд, я говорю о запахе и интуиции! – Диану вновь охватило раздражение. – У меня все валится из рук. Я плохо сплю. Я… я… измучена этими кошмарными сновидениями.

– Я очень за тебя беспокоюсь.

«Черт, почему женщины всегда хнычут в самое неподходящее время?» Диана ощупью искала платок. Эд попытался вытереть ей глаза своим платком, но она оттолкнула его руку и снова взглянула в смотровое окно.

Тобес по-прежнему стоял к ним лицом, все с тем же задумчивым выражением. Он расстегнул «молнию» на штанах и вытащил пенис, почему-то вдруг напомнивший Диане статуэтку премии «Оскар». Тобес неспешно мастурбировал.

Эд с Дианой на несколько секунд окаменели от неожиданности. Потом Эд рванулся к двери, но Диана оказалась проворнее. Схватив его за руку, она закричала:

– Нет!

– Ты не можешь позволить…

– Подожди!