Пути зла

Они припали к стеклу. Диана прекрасно понимала, какое отвращение и негодование охватило Эда при виде этого зрелища. Но она старалась не обращать на это внимания. Рука Тобеса теперь двигалась быстрее. Он закрыл глаза, стиснул зубы и чуть запрокинул голову. И вдруг выплеснулась сперма, выплеснулась с такой силой, что несколько капель попало на стекло. Оба они – Диана и Эд – отскочили на середину комнаты, словно эти серые капли с блестящим белым ореолом могли попасть на них.

Тобес знал, что они следят за ним.

Он застегнул штаны и небрежно вытер стекло грязным носовым платком, не переставая при этом улыбаться.

– Все в порядке, – весело сказала Диана. – Говори с ним так, будто ничего не случилось. Покажи, на что ты способен, детектив. Ни слова о вторжении в мой дом. Расспроси о детстве, школьных годах…

– Что?!

– Мне нужна твоя помощь. На твоей стороне Авторитет и Власть. Задавай ему вопросы, он избегает отвечать на них, когда они исходят от меня. В его ответах – ключ к этому делу. Спроси его, подвергался ли он сексуальному насилию, когда был ребенком, – это очень важно.

Эд принялся записывать ее указания. Расхаживая по комнате, Диана на каждом пункте загибала палец.

– Начни в быстром темпе, потом – медленно, потом – опять быстрее; хочу понаблюдать за ним. Ты слышал о кинесике?..

– О чем?

– О бессознательной жестикуляции и мимике. Ладно, не важно. Расспроси о его матери. Задавай контрольные вопросы по схеме «правильно – неправильно» и не позволяй ему увиливать от ответов. Прижми его на истории исключения из школы.

– Говори помедленнее.

– И еще одно, это очень важно. Спроси, не было ли у него в детстве травмы черепа. Главное – не давай ему передышки, будь доброжелательным, резким, нетерпеливым, задумчивым, рассудительным, насмешливым. Но ни в коем случае не давай передышки.

– А мне дозволяется задавать ему вопросы о преступлениях, которые он, возможно, совершил?

– Ты пытаешься острить?

Дверь соседней комнаты отворилась, вошла стенографистка. Тобес стоял у окна, невинный и беспечный, как младенец. Диана продолжала наблюдать за ним. Эд вышел и минуту спустя появился в соседней комнате. Она отрегулировала громкость звука. Всего лишь несколько секунд потребовалось Эду, чтобы взять себя в руки. Он усадил Тобеса на стул. Диана наблюдала за их жестикуляцией и мимикой – крайне агрессивной.

Ей хотелось бы думать, что инцидент, свидетелями которого они только что были, не имел серьезного значения. Но она помнила Брюса Лайонса, который совершал нападения на магазины нижнего белья в Лос-Анджелесе; он заставлял одну из женщин снять трусики, потом мастурбировал, а уж после этого грабил кассу. Его не заботило, что за ним наблюдают: чем больше зрителей, тем лучше. Он стал в Калифорнии врагом общества номер один, и его на пятнадцать лет упекли за решетку.

Эд приступил к допросу.

Диана старалась заглушить в душе свои тайные подозрения относительно Тобеса. Но чем дольше длился допрос, тем меньше оставалось сомнений. Она все больше убеждалась, что интуиция ее не обманула.

Выяснилось, что Тобеса уронили во младенчестве, что он сильно ударился головой.

Кроме того, он состоял на учете в полиции. Как мелкий воришка.

Его жестикуляция и мимика свидетельствовали о том, что он теряет над собой контроль, едва речь заходит о его матери. Впрочем, Диана об этом уже знала, но сейчас она впервые наблюдала его со стороны, и все ее первоначальные выводы находили свое подтверждение. Юноша не хотел признавать, что у него были родители, – и точка.

Потом она услышала нечто новое…

Эд: Дата. Мне нужна точная дата.

Тобес: Не помню. Говорю вам: не помню.

Эд: Скажите, а друг у вас есть?

Тобес: Я загляну в свой дневник, хорошо? Загляну – тогда и скажу.

Дневник? Какой дневник? Диана ничего об этом не знала. Каждый уважающий себя убийца ведет дневник. Какой вывод из этого сделал бы Дэниел Кросгроу?

Сегодня Эд был на высоте: демонстрировал глубину мысли и богатое воображение. Допрос продолжался, и перед Дианой начал вырисовываться новый образ Тобеса. С одной стороны, это был тот же самый молодой человек, которого она уже знала; но во многом – совсем незнакомый. Два образа в чем-то совпадали, но в чем-то и противоречили друг другу. «Злокачественный нарциссизм» – этот термин внезапно всплыл в ее памяти. Симптомы: паранойя, предельный эгоизм и полнейшая аморальность… Необходимость уверить себя, что ты – самый умный, единственный, незаменимый. Саддам Хусейн, кажется, страдает злокачественным нарциссизмом…

Наконец допрос подошел к концу. Диана засекла время: прошло почти два часа. Она проводила взглядом Эда и Тобеса и начала мысленно составлять свое заключение.

Дверь ее комнаты внезапно распахнулась.

– Привет, – сказал Тобес. – Что же привело вас сюда, доктор Диана?

– Ты что, оглох?! – Эд схватил его за руку. – Я сказал, дальше по коридору…

– Здравствуй, Тобес, – произнесла Диана. – Как дела?

Он поглядел на смотровое окошко.