Путин

Что случилось потом? Вы все знаете. Они не приобрели никакой реальной независимости, и де-факто территория республики оказалась занята иностранными наемниками и религиозными [фанатиками]-фундаменталистами из Афганистана и других блоков арабского Востока. Это факты. Затем они начали совершать нападения на оживленных дорогах, в массовом порядке захватывать людей, некоторых обезглавливать, брать заложников как на сопредельных территориях Российской Федерации, так и внутри самой Чечни. За этот период они взяли в заложники более 200 тысяч человек. В Чечне в условиях современного мира существовал настоящий невольничий рынок. Но Россия, находясь примерно в таком же положении, в каком находилась Америка после войны во Вьетнаме, не реагировала на всё, что там происходило. И это, конечно, поощряло террористов, которые свили там своё гнездо. Закончилось всё тем, что летом прошлого года они совершили прямое нападение на Афганистан и Дагестан, уничтожая людей и их имущество. Россия должна была на это как-то реагировать, чтобы защитить своих людей и свою территорию».

В этот момент Кинг вставил: «И она все еще реагирует…».

Прямой ответ Путина удивил интервьюера: «Нет, суть наших действий изменилась. Когда наши войска вошли в Чечню, они получили на удивление теплый прием со стороны местного населения. В те годы, пока в Чечне царил новый режим, мы не обращали внимания на целый ряд новых явлений. Оказалось, что, допустив в республику иностранных наемников, которые, по сути, захватили определенные сферы власти на территории Чечни, чеченцы не построили единого аппарата правления, он оказался разрушен, и власть над различными сегментами общества захватили так называемые полевые командиры.

Затем оказалось, что наемники принесли с собой в Чечню новую идеологическую платформу, религиозную платформу из стран Ближнего Востока, которая должна была утвердиться в Чечне, и они попытались склонить местное население к суннитскому варианту ислама. А наши граждане, проживающие на Кавказе, в большинстве своем шииты, так что определенная часть населения в этом регионе восстала против наемников, и между этими двумя силами возникло напряжение. Поэтому, когда федеральные войска подавили сопротивление организованных отрядов в Чечне, начался процесс политического урегулирования, в котором участвует мирное население и который набирает силу, и сегодня мы уже не ведем там никаких крупномасштабных боевых действий».

Тогда Кинг задал вопрос: «Нет больше взрывов с участием самоубийц? Нет? Русские люди поддерживают вас?» Путин, очевидно, был готов к подобному вопросу и, не задумываясь, ответил: «Да, несомненно, они меня поддерживают. Но эта фаза уже отошла в прошлое, как я сказал, и теперь настало время искать политическое решение, и сегодня в Чечне бывший мусульманский клирик, муфтий, оказался у власти, а когда мы провели в Чечне выборы депутатов в российский парламент, результаты выборов и число жителей, принявших в них участие, нас изумили – более 69 процентов населения Чечни активно участвовали в выборной кампании и избрали своих депутатов в парламент России».

Путин прибыл в Окинаву на конференцию «большой восьмерки». К тому времени многие лидеры государств уже познакомились с избранным на второй срок президентом России, и, хотя некоторые из них отрицательно восприняли тот факт, что по дороге на саммит он посетил Северную Корею, в тот день он сумел очаровать их всех, как будто источал запах роз. В терминах дипломатии, Путин одержал свою первую крупную международную победу, убедив Тони Блэра провести неофициальную предвыборную встречу на высшем уровне (вечером в оперном театре). Как бы то ни было, Путину пришлось столкнуться с неприятным фактом. Когда Джордж Буш сменил Клинтона на посту президента США, послание из Вашингтона в Москву было весьма сухим; оно звучало так: «Не звоните нам, мы вам сами позвоним». Это в особенности разозлило министра иностранных дел Игоря Иванова, который (не в последнюю очередь, из соображений собственного карьерного роста) отчаянно добивался переговоров с министром иностранных дел США Колином Пауэллом в Вашингтоне с целью подготовки к переговорам на высшем уровне между двумя президентами. Снова и снова Иванову говорили: «Россия? Да, напомните нам, какое место вы занимаете в сравнительных таблицах ВВП? Хорошо, мы обратимся в нужное время». Новые хозяева Белого дома, очевидно, полагали, что мир стал монополярным, и это серьезно оскорбило Москву.

* * *