Путин. Стерх всякой меры

Впрочем, коммунисты этот актив пока держат при себе: они понимают, что у Госдумы достаточно мужества и сил, чтобы не проголосовать за недоверие правительству (за отставку нужно набрать 226 голосов, а даже если вместе с коммунистами проголосуют ЛДПР и «Справедливая Россия», наберется не больше 212).

И тогда их актив автоматически станет пассивом.

Кроме того, надеяться на то, что господин Путин оставит такой проступок коммунистов безнаказанным, не приходится: можно ведь и Ленина, например, наконец предать земле…

Я спросил, обсуждал ли он эту тему с президентом в его рабочем кабинете в этот день.

— Мы все обсуждали, — как-то нехотя ответил Геннадий Зюганов.

На вопрос, согласился ли Владимир Путин с подходом КПРФ к этой проблеме, Геннадий Зюганов вздохнул:

— Ну, я не мог так вопрос ставить.

Министерия-буфф Бюрократическое

Как-то Владимира Путина (еще в бытность его премьером) ждали на совещании по социально-экономическому развитию Северного Кавказа. Последним на совещание почти вбежал министр науки и образования Андрей Фурсенко и сгоряча устроился на месте премьера.

— Ты уверен? — негромко спросил его министр транспорта Игорь Левитин и разъяснил суть своего вопроса.

Андрей Фурсенко встал со стула. Если он в чем-то и был уверен, то нет, не до конца.

* * *

В Казани, на совещании, посвященном катастрофе теплохода «Булгария», премьер, казалось, с огромным трудом сдерживается, чтобы не сорваться, говорил про то, что все уже, кажется, привыкли в стране к катастрофам и трагедиям… «и это плохо, что привыкли… но то, что произошло с «Булгарией», потрясло, без преувеличения, всю страну».

Премьер говорил, сидя за прямоугольным столом, в пустом проеме которого, по советской чиновничьей традиции, было несколько букетов цветов. Здесь и сейчас они казались венками.

— Столько людей погибло, столько детей… — повторял премьер. — И это дань, которую приходится платить за безалаберность, за алчность, за нарушение элементарных правил безопасности!

Он старался держать себя в руках, но получалось плохо:

— Как судно работало без лицензии? Как на него вообще билеты продавали в порту?! Как его выпустили из порта?! Кто разрешил?! Где был Ространснадзор?..

В конце совещания он сдерживаться перестал:

— 400–600 тысяч рублей они получали за один такой рейс… Судно вышло в таком состоянии! Это же кошмар! Что же за бардак у нас творится?!!

Он искренне не понимал этого.

* * *

Господин Путин, видя, как волнуется новый генеральный директор Агентства стратегических инициатив господин Никитин, начал задавать ему наводящие вопросы в исключительно благожелательном тоне. Он хотел, чтобы Андрей Никитин расслабился. Так Владимир Путин не разговаривает со своими министрами. Так разговаривают со своими детьми, которым дарят дорогие игрушки. В данном случае Агентство стратегических инициатив.

* * *

Один из дорожных строителей упрекнул общественность в том, что она считает, будто дороги в России стоят слишком дорого и что цена эта завышена.

И он рассказал о том, насколько несправедлив порою этот упрек. Дело в том, что, например, когда собственники земли узнают о том, что по этим землям пройдет дорога, то земли сразу в несколько раз дорожают и их уже и не выкупишь.

— А как с нас все время пытаются получить компенсацию за упущенную выгоду, за снос зеленых насаждений… — вздохнул он. — И тарифы на железные дороги растут как минимум на 5–6 % в год… Да нам выгодней большегрузными автомобилями пользоваться…

Он, наверное, просто забыл, что в зале находится президент РЖД, громко заметивший про себя:

— А вы ведь на свою работу никогда не будете поднимать тарифы?

— Конечно, рост тарифов никого не радует… — заметил Владимир Путин.

Прозвучало как «мальчики, не ссорьтесь!».

* * *

Владимир Путин поблагодарил министров за совместную работу, причем постарался сделать это предельно неформально. Каждый из членов правительства, по его словам, «в полной мере взял на себя ответственность, и профессиональную, и политическую, за состояние дел в отраслях…».

— У меня иногда складывалось впечатление, что я попал на курсы повышения квалификации, — признался премьер.

Уже через час не осталось ни одного электронного СМИ, которое не процитировало бы эту фразу, и смысл был только один: для Владимира Путина последние четыре года были исключительно курсами повышения квалификации, а значит, подготовкой к чему-то очередному большему.

На самом деле то, что сказал премьер, означало скорее еще один реверанс в сторону коллег по правительству: господин Путин благодарил их за «терпение, за очень тактичное отношение к нашей совместной работе», то есть намекал на то, что это не он их учил, а они его. Он мог позволить себе это.

* * *

Сидевший рядом со мной известный российский чиновник, который пять минут назад говорил с кем-то по телефону о том, что надо бы на форуме познакомиться с министром финансов Антоном Силуановым (он его, правда, считал «Силуяновым») и «попить с ним пивка завтра вечером», увидев Владимира Путина, вдруг умело и громко засвистел. Его соседка, правда, сразу показала ему кулак, и он сник.