Путин, учись у Сталина! Как спасти Россию

Вокруг этой загадочной смерти видного хозяйственного руководителя, по поводу точной причины которой не было согласия даже среди тех, кто лично и хорошо знал Серго Орджоникидзе, наплелось немало интересных фактов. Это и явное покровительство бракоделам, это и тесная связь с разными оппозиционерами, это и раскрытие троцкистской организации у него под боком, в его собственном наркомате, во главе с первым заместителем, связанным лично с Троцким и германской разведкой.

Наконец, Орджоникидзе была в определенной степени свойственна семейственность. Его племянник Георгий Гвахария начал свою карьеру в 20 лет с работы в Закавказском крайкоме партии под руководством дяди. Потом учеба в Институте внешней торговли, после него, в 1925 году, назначение в торговое представительство в Лондоне. По возвращении уже в 1932 году он получает в Наркомтяжпроме должность начальника отдела строительства электростанций, а потом и начальника отдела капитального строительства, не будучи при этом строителем. Потом галопом по стройкам: Луганский паровозостроительный, Донецкий металлургический, Зуевская ГРЭС, Штеровская ГРЭС и Макеевский металлургический завод, директором которого он стал в 1933 году. НКТП был образован в январе 1932 года, и после своего назначения на должность главстроителя «внешнеторговец» в возрасте 31 года Гвахария успел покомандовать несколькими крупными стройками, а потом заделался руководителем одного из самых крупных, современных и известных металлургических заводов на Украине. Все эти скачки с должности на должность – вовсе не следствие большого опыта Гвахария, а следствие помощи его дяди, который явно искал «хлебное место» для племянника и нашел его в конце концов, невзирая на отсутствие у него инженерного образования и какого-либо опыта в металлургии. Вскоре после смерти дяди Гвахария был арестован и расстрелян.

Известно также, что Орджоникидзе был не только хорошо знаком с М. Н. Тухачевским, но и оказывал ему протекцию. В частности, он передавал Сталину ту знаменитую записку Тухачевского по поводу перевооружения, которую Сталин расценил как «красный милитаризм». К моменту смерти Орджоникидзе у Сталина уже были сведения о военном заговоре, о чем К. Е. Ворошилов заявил на Пленуме ЦК ВКП(б) 23 февраля 1937 года, через неделю после смерти Орджоникидзе. Тухачевский был арестован 22 мая 1937 года.

В общем, Серго Орджоникидзе к 1937 году настолько разложился как партийный и государственный руководитель, настолько потерял партийную бдительность, что ему была только одна дорога – «сгореть на работе». Ну или оказаться репрессированным, как его первый заместитель Пятаков. Даже обзора только ставших известными фактов достаточно, чтобы понять, что на него был уже накоплен очень серьезный компромат. Видимо, для Орджоникидзе хватило последнего предупреждения по телефону, чтобы его сердце остановилось.

Почему пламенные и, казалось бы, испытанные революционеры, такие как Орджоникидзе, утрачивают свои качества? Сталин сказал о своей версии причин такого перерождения партийной элиты на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года: «Но есть другого рода опасности, опасности, связанные с успехами, опасности, связанные с достижениями. Да, да, товарищи, опасности, связанные с успехами, с достижениями. Опасности эти состоят в том, что у людей, мало искушенных в политике и не очень много видавших, обстановка успехов – успех за успехом, достижение за достижением, перевыполнение планов за перевыполнением, – порождает настроения беспечности и самодовольства, создает атмосферу парадных торжеств и взаимных приветствий, убивающих чувство меры и притупляющих политическое чутье, размагничивает людей и толкает их на то, чтобы почить на лаврах» [55].

Если Сталин говорил о руководителях вообще, то конкретно Орджоникидзе, очевидно, принялся почивать на лаврах сразу после конца первой пятилетки, в 1933 году. До этого ему пришлось основательно поработать. Его назначили председателем ВСНХ СССР 10 ноября 1930 года, в очень сложное время, когда выполнение первой пятилетки и дополнительных заданий к ней было под угрозой. Для наверстывания плана ввели даже «особый квартал» 1930 года (до 1930 года хозяйственный год отсчитывался с 1 октября по 30 сентября, а в 1930 году приняли решение отсчитывать с 1 января по 31 декабря; разницу между старым и новым хозяйственным годом – октябрь-декабрь учли как «особый квартал»). Орджоникидзе сумел переломить ситуацию, обеспечить строительство главнейших предприятий, достройку и пуск ДнепроГЭСа, металлургических и машиностроительных гигантов, в том числе Сталинградского тракторного завода. Тогда он колесил с завода на завод, требовал, нажимал, кричал, прорабатывал. А в начале второй пятилетки, видимо, решил, что с него хватит, дальше «само пойдет», и его дело – «общее руководство» из московского кабинета.