Путин, в которого мы верили

Безысходность русской реальности преодолевается Русским Чудом, мистической силой русской истории, останавливающей Россию на краю пропасти. Это Чудо является в образе праведника, каким был преподобный Сергий Радонежский, или в образе Вождя, каким был Сталин.

Однажды Путин пережил преображение, получив власть от губителя России. Он стал вместилищем пасхальной энергии, спас Государство Российское, устремил гнилое болото русской жизни в животворное имперское русло. Потом он заснул, подверженный чарам. Он допустил, что спасенное им государство изглодали и изгрызли черви воровства и коррупции. Переживет ли он второе преображение? Закрепит ли себя в русской истории как чудесный избавитель или канет втуне, слившись с бессчетными бурбулисами, Шейнисами, шахраями и Полтораниными? Коснется ли его теменного ока перст Иосифа Сталина?

Будущий русский режим — неизбежный сталинизм, одухотворенный православной церковью. Вождь и Патриарх, взявшись за руки, поведут народ через замерзшее, усеянное костями поле русской истории.

Новый путин: из куколки в бабочку

^12.08.2009

Можно ли, не зная «Илиады», сконструировать истребитель «пятого поколения»? Можно ли, не постигнув теорию архетипов Юнга, создать образ народного вождя и героя? Можно ли без использования магических технологий сотворить дизайн современного государства, предложив его народу как священную безусловную данность? Невозможно. Это прекрасно понимают политические гримеры, психоаналитики, жрецы тайных кремлевских культов.

Вот уже два месяца телевидение бомбардирует сознание зрителей микросюжетами повседневных деяний Путина. Для одних этот сериал похож на занимательные комиксы. Для других подобен клеймам еще не написанной иконы с «житиями». Но и те и другие зрители являются объектами точных, молниеносных попаданий, зажигающих в подсознании негаснущие пятна.

Вот некоторые из сюжетов с их психоаналитической подоплекой.

Путин приезжает в Пикалево к обездоленным и оскорбленным рабочим, находящимся на грани бунта. Умиротворяет, дарит благоденствие, привносит гармонию и покой. Словно воплощает евангельское: «Придите ко мне, все страждущие и обремененные, и я успокою вас». Путин вскрывает гнойник Черкизовского рынка, угрожает посадить в тюрьму алчных осквернителей священной Москвы, этой мистической иконы

России. Это выглядит как «изгнание торгующих из храма», глубоко отзывается в православной прапамяти. Вместе с могучими кузнецами он машет молотом, озаренный горном. Кует то ли доспех, то ли меч. Он — античный бог Гефест, арийский Зигфрид, выковывающий «Нотунг верный», русский богатырь, сотворяющий меч-кладенец. Люди видят в нем защитника державы. В уссурийской тайге, близ китайской границы, Путин садится верхом на тигра, надевая на него ошейник. Он — «оседлал тигра», символически показал китайцам несокрушимую русскую удаль. На берегу Охотского моря он обнимает белуху, животное из отряда китов. Пришпиливает к ней «маячок», отпускает в океан. Это делает его сродни пророку Ионе, совершающему путешествие во чреве кита. Он опускается в батискафе на дно Байкала, постигая не только «горний ангелов полет», но и «гад морских подводный ход». Сидит с Валентином Распутиным на берегу Байкала, оба задумчиво смотрят вдаль. Путин этим молчанием приобщается к русским заботам и горестям, принимает посвящение у духовного подвижника России. Теперь и сам воплощает русскую совесть и боль. Он приезжает на Южный Урал, пораженный засухой. Кругом — поникшие злаки, гибнущий скот, отчаяние земледельцев. Но едва он ступает на опаленную землю, как силою волшебства, подобно чародею, вызывает дождь. По его молитвам и заклинаниям небеса орошают горькую землю, возвращают ей жизнь. Он повелевает стихиями, ему послушны духи воды и земли. Вот он плывет баттерфляем в студеной реке, словно сверкающая бабочка, раскрывая блестящие крылья. Он — крылатый архангел, несущий «благую весть», и каждая женщина гадает: не ей ли эта весть предназначена. На горной тувинской вершине он дарит часы бедному пастушку. Надевает на его худую ручонку дорогой «Патек Филипп», чтобы мальчик в центре Азии сверял свое время с золотыми курантами Кремля. Многие племена и народы станут стекаться в нищую юрту, чтобы любоваться скольжением стрелок, завороженно следить за течением вечности.

Не следует иронизировать. Здесь нет места скептическому уму или циничному неверию. Путин возвращается во власть, и возвращается в новом качестве. Это качество угадывается в перечисленных, далеко не полных сюжетах. Прежний Путин исчез, он себя изжил, израсходовал. Нарождается новый Путин. Так в коконе у невидимой куколки образуются неведомые прежде органы, происходит преображение, и скоро все увидят, какой узор на крыльях вспорхнувшей бабочки.