Путинбург

— ВАША КУПЮРА НЕ РАСПОЗНАНА СИСТЕМОЙ КОНТРОЛЯ КОРПОРАЦИИ «ГОСЗНАК». ПО ЗАКОНУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФАЛЬШИВЫЕ КУПЮРЫ ИЗЫМАЮТСЯ ИЗ ОБРАЩЕНИЯ И ВОЗВРАТУ НЕ ПОДЛЕЖАТ. ВСТАВЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, НАСТОЯЩУЮ КУПЮРУ ИЛИ ПРИСЛОНИТЕ ПАЛЕЦ К СКАНЕРУ, ЧТОБЫ МЫ МОГЛИ ПО ВАШИМ ОТПЕЧАТКАМ УДОСТОВЕРИТЬ ВАШУ ЛИЧНОСТЬ И СНЯТЬ НЕОБХОДИМУЮ СУММУ С ВАШЕГО ЛИЦЕВОГО БАНКОВСКОГО СЧЁТА.

Долетевшая до ушей Владимира непривычная и режущая слух информация, словно током, дёрнула за его гражданское законопослушание и, почувствовав себя каким-то ненарочным преступником, он резко отпрянул от терминала.

— Милок, а какие ты говоришь у вас там раскопки? Не фальшивых ли денег? — поинтересовалась старуха и, вынув предмет, похожий на электрошокер, выставила его перед собой. — Шёл бы ты подобру-поздорову отсель, а то я нажму в терминале на красненькую кнопочку, и уедешь ты чуть подальше города и чуть посевернее.

— Вы всё неправильно поняли. А точнее, не за того меня приняли. Я, правда, не фальшивомонетчик, а студент исторического факультета, и у нас на самом деле проходят недалеко отсюда раскопки. Просто я с детства очень рассеянный и второпях, как правило, что-нибудь обязательно забываю: то утюг выключить, то лекарство выпить от склероза. Вот и сегодня, представляете, кошелёк с деньгами в других брюках оставил, растяпа. Мне этот недуг в наследство от предков достался, вместо сокровищ, — «вывалил» Владимир на бабку всё, что пришло ему в голову на тот момент и, как бы, в подтверждение своих слов по-идиотски захихикал.

— А что, дурачков в университеты сейчас тоже берут? — не веря во всю эту чушь, пошла в контратаку старуха.

— Так в университетах, сейчас, только одни дураки и учатся да богатые бездельники. А умным и так ума хватает деньги зарабатывать. Потому-то они и работают, а не учатся.

— И то верно, — согласилась старуха и, хитро прищурив глаз, разоблачительным тоном спросила: — А чего ты тогда в терминал совал, коль ты все деньги в других штанах забыл?

— Так древние находки и совал. Надеялся, что терминал не побрезгует и примет от меня старинные деньги, — находчиво ответил Владимир на каверзный вопрос бабки и, довольный своим удачным враньём, уставился на неё честными глазами, давая понять, что не собирается их от неё «прятать».

— Ну-ка, покажи-ка мне, что вы там со своими дружками нарыли? — продолжала разматывать криминальный «клубок» бабка, пытаясь ухватить вьющуюся ниточку за конец.

Владимир гордо, пафосно и демонстративно вынул из кошелька несколько крупных купюр и, сложив их веером, кокетливо помахал ими перед собой.

— Ну, дай поближе-то посмотреть. Чего дразнишься? Я ведь старая и вижу плохо, — с возросшим любопытством «закудахтала» старуха, увидев в руке Владимира разноцветные бумажки.

— Ладно, смотрите. Только аккуратно. А то меня из университета выгонят, если с ними что-нибудь случится, — поддался на уговоры бабки Владимир и торжественно вручил ей денежный «веер».

— Ух, ты! Да это же деньги путинских времён! — воскликнула старуха, выпучив от удивления глаза. — Так ты, чудак, совсем не дурак, а действительно историк. А я и не поверила сначала. Думала кибер-наркоман или бомж из виртуальной реальности в нашем захолустье объявился. А ты самый, что ни на есть, учёный, — изумилась бабка и уважительно посмотрела на Владимира. — Ты прости меня, старую перечницу, но я так редко людей вижу, что одичала совсем. А тут ты такой нарядный выплываешь, как гуманоид с Марса. Вот и проснулся во мне «охотник» за приведениями. Думала, изловлю шпиона межпланетного и получу за это дополнительные льготы от государства или лицензию на продажу крыжовника.

— Можете не извиняться. Проезд в автобусе этим не оплатить и мне всё равно придётся возвращаться в лагерь за обычными деньгами, — перебил бабкины причитания Владимир и, аккуратно выдернув лёгким движением из трясущихся рук старушки бумажный «веер», сложил его в стопочку и убрал обратно в кошелёк.

— Постой, не уходи! — остановила Владимира старуха. — А зачем тебе по такой жаре в такую даль туда-сюда шастать? Давай я выкуплю у тебя один из твоих артефактов за тринадцать рублей да езжай себе с богом? — предложила старуха, и её глазки хитро «забегали» из стороны в сторону.

— А вам зачем эти древние бумажки? — спросил Владимир, сменив образ «оправдывающегося преступника» на образ «пытливого следователя».

— Мой сын работает директором нумизматического музея и просто млеет от всех этих древних денежных знаков. Вот ко мне в голову и пришла идея: сделать ему сюрприз и внести свой материнский вклад в его древний финансовый капитал.

— А, если, честно? — терпеливо дослушав до конца бабкины бредни, вновь спросил Владимир и, вынув из кошелька сторублёвую купюру, помахал ею перед носом старухи.

— Поклянись, что продашь мне её за тринадцать рублей, если правду тебе скажу, — выпалила старуха, не отводя вспыхнувших глаз от сторублёвки.

— Клянусь светлой памятью Александра Невского, который доблестно защищал эти места от шведов восемьсот семьдесят пять лет назад, — торжественно произнёс Владимир, приложив купюру к сердцу.