Путинократия. Человек власти и его система

Весной 2006 года, когда молодая москвичка Маша искала ресторан, чтобы отметить день рождения, знакомые порекомендовали ей бар «Стой!ка», название которого образовано от слова «стой». Цены оказались невысокими, в помещении было уютно, и Маша быстро договорилась с менеджером ресторана об оплате. Когда девушка уже готова была внести задаток, мужчина вдруг мило улыбнулся и сказал, что забыл предупредить: название бара предполагает «два железных правила: никаких пьяных и никаких кавказцев». Среди Машиных друзей были азербайджанцы — солидные бизнесмены, коренные москвичи, поэтому замечание менеджера очень удивило девушку. «Даже если они прилетят на вертолетах, мы все равно их не впустим», — разъяснил он. И «Стой!ка» — далеко не единственный такой бар, существует целая сеть подобных заведений. Претенденты на работу в них при заполнении анкеты в обязательном порядке в пятом пункте указывают свою национальность. Журналистам, устроившим проверку в сети баров «Стой!ка», было сказано, что доступ кавказцам запрещен — «ради вашей же собственной безопасности» — в связи с тем, что кавказцы часто затевают драки с посетителями. Исключение возможно, только если человек выглядит интеллигентно и в облике не сильно выражены кавказские черты, как объяснила одна из работниц. Средства массовой информации сообщают и о других ресторанах и клубах, в которых процветает такой же апартеид[293]: в большинстве случаев неофициально, но иногда это правило, записанное черным по белому[294].

В России ненависть к кавказцам не нова, новостью является то, что она превратилась в массовое явление. В 1989 году 53 % опрошенных русских осуждали любой вид этнической нетерпимости, и только 20 % открыто признавались в ненависти к инородцам. Прежде всего это были жители периферии — маленьких городков, в основном пенсионеры и граждане с плохим образованием. С конца девяностых ксенофобия и нетерпимость к представителям иных народов расцвели пышным цветом. В опросе 2004 года уже две трети опрошенных выказали антикавказский настрой. Причиной 68 % назвали то, что кавказцы чужеродны на вид и при этом сильно сплочены между собой[295]. Истинные причины, пожалуй, прячутся гораздо глубже: развал Советского Союза многие русские восприняли как личное поражение и попытались его компенсировать чувством этнического превосходства. Кроме того, этнические конфликты и социальные проблемы на Кавказе привели к массовой иммиграции населения из этого региона в крупные города. Вскоре многие иммигранты благодаря национальному качеству сплоченности стали жить вполне состоятельно, что вызвало зависть. Многочисленные преступные группы с Кавказа проявляли по отношению к жертвам особую жестокость. Так как бандиты с гордостью заявляли о своей национальности, то и к целому народу сложилось негативное отношение, и вполне понятная ненависть к кавказским уголовникам распространилась на всех жителей данного региона.

«УБИЛИ НЕГРА»

Иногда закон идет на уступки. В марте 2006 года в Петербурге перед двенадцатью присяжными предстали восемь обвиняемых. Многие подозреваемые были очень молоды, большинство из них еще не достигли совершеннолетия. Вероятно, этим объясняется тот факт, что обычно очень строгий прокурор был исключительно мягок в требованиях наказания. Суд присяжных пришел к выводу, что один из молодых людей невиновен, а все остальные виновны в хулиганстве.

За тринадцать месяцев до вынесения приговора, 9 февраля 2004 года, восьми юношам возле Адмиралтейства в Санкт-Петербурге, видимо, случайно повстречалась семья из Таджикистана, бывшей советской республики. Таджиков из-за смуглой кожи в России часто называют «черномазыми». Тридцатипятилетний Юнус Султонов возвращался со своей девятилетней дочерью Курхедой и одиннадцатилетним племянником Алабиром домой с катка. Вдруг на отца и двоих детей напали молодые люди. Алабиру с сотрясением мозга и ушибами удалось спрятаться под припаркованный автомобиль. Курхеде не повезло так, как брату. Пока ехала «скорая помощь», она умерла от потери крови. Врачи насчитали на теле девочки одиннадцать ножевых ранений — в грудь, живот и руки.

После признания себя виновными в хулиганстве нападавшие получили сроки от полутора до пяти с половиной лет. Только главному подозреваемому, которому на момент суда уже исполнилось 14 лет, было предъявлено обвинение в убийстве, однако присяжные не сочли, что для этого имеется достаточно доказательств. Предполагаемые сообщники обвинялись даже не в Соучастии, а всего лишь в хулиганстве. «Из ненависти к иностранцам умышленно убили девочку, которая в силу своего возраста не смогла оказать сопротивления, один из подсудимых нанес ей как минимум семь ударов ножом, в результате которых девочка скончалась», — указывалось в заявлении прокурора, которое прилагалось к апелляции.