Путинский Застой. Новое Политбюро Кремля

С другой стороны, Кудрин – идеальный подчиненный. Всегда готов к компромиссу, никогда не перечит начальству. К примеру, он считается одним из представителей либерального крыла российской власти наряду со своими старыми друзьями Германом Грефом и Дмитрием Козаком. Однако его дела часто резко расходятся с репутацией либерала… Так, Кудрин заявлял, что облегчается налоговое бремя, но забывал упоминать, что выигрывает от этого только федеральный бюджет. Получался либерализм за чужой счет.

Когда началась атака на «ЮКОС», Кудрин решительно поддержал Кремль. (Даже несмотря на то что его непосредственный начальник Михаил Касьянов выразил свое недовольство.) Наотрез отказался предоставить Михаилу Ходорковскому отсрочки по уплате долгов, утверждая, что «ЮКОСу» «есть что продать, чтобы рассчитаться с бюджетом», хотя активы компании были заблокированы. В то же время Кудрин легко согласился списать Ираку половину 8-миллиардного долга.

– Когда я в марте 97-го уходил работать в Минфин первым замом, – как-то разоткровенничался перед журналистом Кудрин, – меня спросили, кого я рекомендую на свое место. Я сказал, что больше всего для контрольной работы в Администрации Президента подходит Путин.

Так Путин с помощью Кудрина сделал второй шаг на пути в президенты.

А работа самого Кудрина в должности заместителя министра финансов ничем не отличалась от службы сапера. Каждый день он выходил на минное поле, которое тогда представлял бюджет страны. Из тех лихих 90-х дошла до нас прослушка телефонных разговоров высокопоставленных чиновников, в числе которых был сам Кудрин, сделанная службой безопасности одного всемогущего олигарха из так называемой «семибанкирщины». (В 1996-м Борис Березовский в интервью Financial Times назвал имена семи человек, которые якобы контролировали более 50% российской экономики и влияли на государственную политику в России.) Эта прослушка показывает, какому изощренному воздействию подвергался высокопоставленный чиновник из бюджетного ведомства.

Запись № 1 (фрагмент) сделана 8 октября 1997 года, разговаривают Вячеслав Николаевич (?) и Аркадий Евстафьев (с 1992 по 1995 год советник и пресс-секретарь первого заместителя премьер-министра Чубайса; В 1996-м работал в избирательном штабе президента Бориса Ельцина, фигурант скандального дела о «коробке из-под ксерокса»).

Е.: Мы вчера ходили к Кудрину. Беседовали с ним 1,5 часа. Он сказал: «Я пока не знаю как. Я буду думать, как найти решение». Мы его будем прессовать.

В.Н.: Давай, потому что это же интересно.

Е.: Это интересно. Единственное, он сказал: «Я не знаю с кем, но мы добьемся. У меня там есть уже договоренность с «Газпромом», что мы работаем с ними конкретно по зачетам».

Аркадий Евстафьев, человек из ближайшего окружения Чубайса, собирается прессовать Кудрина. С какой целью?

Запись № 2 (фрагмент) сделана 13 октября 1997 года, разговаривают Алексей Кудрин (А.К.) и Альфред Кох (председатель Госкомимущества РФ, 12.09.96—13.08.97).

Кох: Леш, я тебя поздравляю с прошедшим днем рождения. Желаю тебе всего самого наилучшего и т. д.

А.К.: Спасибо большое, очень приятно. Там за тебя все тоже болеем.

Кох: Я тут общался с министром финансов Дагестана. Он говорит, что ты ему ничего не давал.

А.К.: В смысле?

Кох: Помнишь, мы у тебя были с Аркадием?

А.К.: Да.

Кох: Ты сказал, что ты 500 млрд ему выделил сверх того, что предусмотрено секвестром.

А.К.: Это было 500 млрд в пределах всех программ. Я делал наборку на июнь, чтобы из всех программ надергать лимитов, и отдал около 500.

Кох: Ты ему дал ссуду.

А.К.: Ссуду.

Кох: Которую надо возвращать.

А.К.: Это живые деньги.

Кох: Я понимаю.

А.К.: Я имел в виду, что 500 млрд, конечно, не что-то такое чрезвычайное, но живые деньги. Он их использовал, наверное, по назначению. Поправил свое социально-экономическое положение.

Кох: Я-то предлагаю тебе сделать зачет.

А.К.: Алик, у меня к тебе просьба. Давай не будем обсуждать Дагестан. Ты бы знал, что здесь с Дагестаном творится.

Кох: Я не Дагестан обсуждаю. Я «Газпром» обсуждаю.

А.К.: Я тебя понял. После того разговора как-то неудобно было говорить при Аркадии, но пойми, у меня газпромовские деньги – это живые поступления в бюджет. Я бы посмотрел на тебя, если бы тебе такое предложили, когда ты здесь был, ты послал бы так далеко.

<…>

Кох: Я-то, наоборот, хочу, чтобы ты зачетами добился.

А.К.: Нет. Эти зачеты дурными поставками мне ничего не дают. Мне нужно проплачивать по армии реальные контракты, тендеры.

Кох: А если «Газпром» поставит армии жрачку?

А.К.: Реальные продпайки, реальные эти вещи. Понимаешь?

Кох: Понимаю. Ладно, я тебя поздравил.