Путёвка в спецназ

А видно в нём: широко раздвинутые женские ножки, а между ними волосатая мужская задница!? От это я сходил на диверсию! Пытаюсь рассмотреть, а не блондинка ли... Тьфу ты, идиот! Если бы насиловали, то женщина не стонала! Наверное! Тут я не специалист... И тут, как бы в подтверждение моих слов, слышу: «Хасан, ты настоящий мужчина! И бла, бла, бла...» Главное здесь: «Хасан» и то, что женщина говорит по-французки. Сомневаюсь, что найдётся много местных женщин в порыве страсти балакающих на языке Наполеона. И так — Мадлен. Фамилии Эльза не знала, но вот то, что наёмница француженка — указала однозначно. Вот это фарт — сразу два фигуранта! Надо брать живьём. Только как? Два таких хищника просто порвут меня — только дай шанс. Но делать нечего — надо, да и бесшабашная весёлость, всё ещё бродит в крови...

Прижимаюсь к полу, чтоб, если что, не отразиться в зеркале и толкаю дверь: не сильно, как будто сквозняком качнуло. Глупо, но может и прокатить. Стоны и всхлипы продолжаются. Не заметили? Или может Мадлен извращенка и надеется, что за ней подглядывают? Ох, тяжела ты жизнь диверсанта. Пытаюсь подсмотреть в щель между косяком и дверью. Вроде глаза закрыты: стонет и подмахивает, а на дверь плевать.

Ложусь на пол и бочком, бочком... Фух, пролез! Всё! Теперь пишите письма — нет меня — я тень. И смотреть только боковым зрением, а то учуют взгляд. Я ещё не слишком большой специалист и если присматриваться меня можно увидеть. Ползком до кровати! Опять одолевает азарт и бороться с ним нет ни сил, ни желания. На кровати всё движется к финалу. Пора...

Интересно: успел Хасан до того, как я засветил ему по башке? Дамочка-то точно недовольна и чего спрашивается? Подумаешь, в рот ствол запихал!? Какой-то весёлый бесёнок дёрнул меня за язык:

— Что? Что-то другое в рот хотела? Извиняй, для порядочных женщин берегу.

От как глазками сверкает — поняла! А что?! Французкий у меня практически без акцента. Но дожидаться ответа я не стал. Придавив слегка шейку, вырубил дамочку, как минимум на полчаса.

К двери кто-то подходит. Недолго думая, отскакиваю к стене, замирая в ожидании. Слышится лёгкое движение и щелчок языком. Отвечаю. Родной до боли голос говорит:

— Джинн.

— Мажор. Заходи, командир, у меня подарок!

Рогожину подарок пришёлся весьма по нутру. О чём ясно свидетельствовала довольная улыбка:

— Живые?

— Обижаешь, командир! Только вот, у Хасана шишка будет, а так здоровье не пострадало. Нервы же в расчёт не берём?

— Не берём! — засмеялся капитан. — А шишка… Я думаю, это меньшая из его проблем!

Вот тут пришла моя очередь улыбаться. Это точно, ножом под рёбра — это ещё та проблема!

— Мажор, на кухне твоя работа?

Киваю, а что, по-моему, хорошо сработал. Или нет? Напрягшись, жду продолжения.

— Хвалю!

Видимо удивление от того, что вместо ожидаемых звездюлей, получил благодарность, написана на моём лице во весь рост. Хмыкнув, командир пояснил:

— За то, что пристрелил, а не стал в героя играть и с ножом не попёр. Ведь была мысль?

— Была, — опускаю голову.

— Вот и хвалю... — и резко сменил тему: — Заложников нашли?

— Антон в подвал пошёл. Я приказал: если найдёт, с ними остаться. Сейчас здесь закончу и пойду, — отчитываюсь, упаковывая пленников пластиковыми ремешками.

— Подвал? Хм... Разумно. Вместе пойдём, — и, повернувшись к зашедшим вместе с ним Тихоне и Балагуру, скомандовал: — Останьтесь здесь. С этих глаз не спускать. Мажор, отдай им рацию и показывай дорогу.

Пока осторожно шли к спуску в подвал, размышлял: «Раз парни пришли вместе с командиром, значит: живых в доме нет. Скорее всего... Могли ведь и пропустить кого-нибудь, но именно на этот случай: Пепел и Маркони караулят двери. Так что нужно быть просто внимательным, вдруг какой недобиток вылезет, хотя вряд ли, но бережённого, как известно — Бог бережёт!»

Вот и ступеньки вниз. Спускаемся, ПБ в боевой готовности — мало ли... Оп-па! Возле стены, лицом вниз, лежит труп. На полу лужа крови, осторожно перешагиваем, чтоб не запачкаться. А через несколько метров справа — открытая дверь.

Похоже, что это была комната охраны. Решил я так потому, что тут стоял стол уставленный снедью, у стенки разложенный диван и старое кресло. Интерьер же разнообразили пять трупов: четыре мужских и один женский... Кто-то тут нехило полютовал: кругом кровь, мозги и внутренности. И если трое бандитов были в более-менее приличном состоянии, то у четвёртого — со спущенными штанами, голова была просто расколота. Ну, а женщине просто выпустили кишки... Кто? Думаю не ошибусь, если предположу, что это был Листик.

— Что-то мне не нравится обстановка, — задумчиво произнёс капитан, — и гложут меня сомнения... Пойдём-ка искать нашего бойца!