Путник

— Вот! Всё стало на свои места! В столицу притащили гору земли — это раз. В рыночной башне и в старом замке заперли много народу — это два. Всем магам Хаттана запретили покидать дома, — это три. Рассказывать дальше?

— Не нужно… — сказал потрясённый Витализ. — Но кто смог бы заставить нас, магов Хаттана провести такой жестокий обряд? Никто бы не согласился!

— Ты забыл нашего друга Гринвелла. Как считаешь, он смог бы заставить работать магов в кругу силы?

— Да… — выдохнул колдун. — Даже без нашего согласия. Но скажи, что это за земля?

— Земля тропы, колдун. Не могу сказать точно, что хотели сделать маги Гул-Магота, но очень похоже — кусочек тропы.

То, что маги Гул-Магота могут жить на тропе, путник говорить Витализу не стал. Но сам прекрасно понял, что готовился десант гул-маготовцев в Хаттан. И сии маги, попади на рукотворную тропу, стали бы обладать огромной силой, от Хаттана до земной тропы — рукой подать, задачу попасть туда они решили бы очень быстро и никакие путники им уже не помешали бы. Непонятно только, почему сбежали модификанты, но это связано скорей всего с отсутствием Гринвелла, тот как-то держал их. Да разве он только их держал? Вся столица была под пси-прессом, люди ходили как зомби. Скорее всего, он заключил какой-то договор с Гул-Маготом и выполнял его. Бизнесмен хренов. А силён, мерзавец. Хвастал, что не слабее земного дьявола и, похоже, в этом не лгал. Всё равно — дурак. Слишком самонадеянным оказался. Но следует поберечься, наверняка в городе остались его сторонники, либо сторонники Гул-Магота, которые захотят отомстить за неудачу. Ну-ка, сорвать последний рывок к тропе! Сколько усилий сотен магов, сколько надежд и всё это сорвано горсткой путников!

— Витализ, собирайся, тебе нельзя здесь оставаться. Достаточно того, что я потерял Хлавира, до сих пор не могу этого себе простить.

— Но почему? И как я брошу дом?

— Долго рассказывать, поверь, я хочу тебе добра. Собирайся, а я свяжусь со своими. Похоже, мы растревожили здоровенное осиное гнездо, а я, дурак, только сейчас это понял.

Путник поднёс к губам рацию:

— Брага, здесь Болт.

— На связи.

— Мужики, не расслабляйтесь, похоже, нам предстоит великий шухер. Будьте готовы ко всему. Приду, расскажу подробнее. Зовите по рации Крига и мальца, разделяться сейчас нельзя.

— Они уже здесь. Во всех котомках для даньга — земля.

— Это я и так уже знаю.

— А кто нам может угрожать?

— Пока не знаю, возможно даже никто. Но лучше поберечься. Я привык верить своей интуиции, а она сейчас говорит именно это. Мы выходим.

На улице, тем не менее, всё было спокойно, никто не пытался преградить путь Болту с Витализом, люди радовались освобождению от непонятного гнёта, ласковому солнцу, прекрасной погоде.

— Колдун, поднапрягись чуток, старайся чувствовать враждебность, буде таковая возникнет. Я тоже приму свои меры.

Болт постарался максимально приблизиться к состоянию абсолюта, насколько это было возможно без подготовки. Но с каждым разом это ему удавалось всё легче и быстрее, вот и сейчас хватило всего минуты, чтобы достигнуть нужной кондиции. Мозг в этом состоянии начинал работать очень продуктивно, мгновенно просчитывались миллионы причинно-следственных связей, отбрасывалась шелуха и оставалась истина. Вот идёт девушка, ряд признаков, на которые в обычном состоянии человек не обращает внимания, да может и вообще не заметить, указывают на то, что её недавно поцеловал мужчина, — это заметно по едва уловимому запаху, слетающему с губ мельчайшими каплями слюны, чужой слюны с мужским запахом. Девушка сияет аурой счастья, хотя на лице строгое выражение, совокупность движений указывает на некоторую усталость, это может говорить, что поцелуй сопровождался кое-какими другими, более страстными действиями, об этом сообщают и характерные примятые складки на платье. О многих других прохожих путник мог бы тоже многое порассказать, причём вся эта информация легко удерживалась и контролировалась. Сзади идут три человека, уже через секунду Болт не оборачиваясь вычислил, что это два молодых парня, а между ними девушка. За троицей… а вот за троицей идут два типа, к которым следует отнестись внимательнее, хотя бы потому, что о них трудно что либо сказать. Будто и не люди вовсе — ни запахов, ни эмоций, ни звуков. Но звук шагов всё равно есть, а он тоже много чего может сказать. Оба весьма умелые ходоки, шаг кошачий, лёгкий. Вооружены — в состоянии абсолюта отлично слышны даже малейшие позвякивания металла о детали одежды. По ряду признаков можно сказать, что сильны. Не простые ребята и не зря идут за путником и Витализом.

— Витализ, нас ведут, — едва слышно сказал Болт. — Будь крайне осторожен, чуть что — уходи в сторону, я сам за себя постою. Два кренделя, опасные ребята.