Путник. Дилогия (СИ)

— Богатейшая гиборская кольчуга, на поясе меч, гиборской же стали, одни эти доспехи стоят кучу дагров, даже я не могу себе позволить вооружить так свою охрану.

— Не прибедняйся, приятель. По моим прикидкам, ты мог бы вооружить, не обеднев, такими железками всю свою прислугу, а не только личную охрану. Но это так — к слову, не будем отвлекаться от темы. А тема такова, — Болт многозначительно подмигнул, — твоя жизнь. Как считаешь, дружище, что может убедить меня оставить её тебе?

Ривс, и без того бледный как смерть, побледнел ещё сильнее. Бедняга мог помереть просто со страху, без всякого вмешательства со стороны Болта.

— Да не волнуйся ты так, давай подумаем вместе над этим вопросом. Предлагай варианты, рассмотрим их тщательно и непредвзято. Итак?

— М-может д-д-деньги?

Болт ободряюще улыбнулся.

— Начало вдохновляет, можно углублять тему.

Ривс не понял деталей сказанного, но общий смысл уловил. Тема денег была привычна и знакома, он немного осмелел и почти уверенно продолжил:

— Тысяча дагров, пожалуй, я смогу столько собрать…

Свистнул разрезаемый сталью воздух, остриё вертела прописало косую полосу по груди хозяина «Чаши желаний». На белой ткани рубахи выступили алые бисеринки крови, окаймляя идеально ровный разрез. Ривс с ужасом отшатнулся, осознав, что жадность приносит иногда плачевные результаты.

— Д-две т-тысячи? — и тут же ужаснулся собственной щедрости. Однако названная сумма никак не повлияла на поведение Болта. Тот сосредоточенно щупал остриё вертела.

— Приятель, наверное, я возьму другую железку. Эта слишком остра. Тупая будет рвать кожу, а не резать, что гораздо убедительнее. Ты тоже так думаешь? Здесь богатейший выбор предметов. Помоги найти лучший вариант. Вот, к примеру, замечательный тупой крюк. И что мне сразу его не взять? Глядишь, и ты перестал бы тупить, сразу предложил нечто приемлемое.

— Да, да, конечно, три, три тысячи дагров! Три!!!

— Пять. Немедленно. Или…

Болт жестом фокусника ловко подбросил вертел и тут же подхватил другой рукой прямо на уровне глаз Ривса в опаснейшей близости от лица.

— Да… пять — плечи хозяина бессильно опустились, из него будто бы выпустили воздух. Проклятый путник будто точно знал о сумме наличности в сейфе хозяина заведения. Если отдать эти деньги, то Ривсу останется лишь гостиница, работа же в течении трёх лет пойдёт коту под хвост.

— Я же не отбираю твою гостиницу, верно? Хотя надо бы. Просто она мне на хрен не нужна. Пойдём в закрома родины, гнида, то бишь — в то место, где ты хранишь деньги. И помни, я на тебя очень зол, только попробуй мстить. Тогда точно убью, не сомневайся. И про вещички мои не смей забывать. Не дай Солнце, что-то пропало, тогда лучше бы тебе самому побыстрее вырыть могилу и закопаться.

— Нет, всё цело. Я это… не успел…

— Считай, повезло. Было бы гораздо хуже для тебя, если б успел. Однако я всё сверю со списком. Коммерция — она учёт любит. Сегодня у меня ну очень удачный день, если оценивать чисто коммерческую выгоду. Полмиллиона баксов за день — весьма нехилый заработок. Такими темпами я скоро Билла Гейтса в секретари найму.

Слова «баксы», «Билл Гейтс», «секретарь», да и общий смысл последних фраз оказался для Ривса полной абракадаброй, но зарабатывать по пять тысяч дагров за день и он бы не отказался. Даже за месяц, и за год это очень, очень немало!

Вскоре сейф «Чаши желаний» освободился от груза монет, а собственно груз оказался в обычном, но крепком матерчатом мешке. Ривса вновь обуяла жалость к самому себе, он предпринял попытку разжалобить Болта.

— Столько золота! Ведь это непосильная ноша для одного человека. Тем более, что твои вещи тоже весят немало. Вот если бы ты взял половину, ведь тоже огромная сумма…

— Заткнись, гнида. Не твоя забота, как и куда я отнесу своё добро. Или ты, по дурости, до сих пор считаешь его своим? — голос Болта вдруг стал бархатисто-зловещим.

— Нет, что ты! — Ривсу почему-то сразу вспомнился тупой железный крюк из джентльменского набора грызлов. — Я просто хотел предложить оставить деньги у меня на сохранении. Уверяю тебя — ни один дагр не пропадёт.

Болт схватил Ривса за грудки, резко притянул к себе, в глазах засветились такие презрение и ненависть, что хозяину «Чаши» который раз за этот злосчастный день пришла мысль о печальном конце своего бренного существования.