Пылай, огонь

— Слушай! Всего три ночи назад я обещал рассказать тебе все. Я должен это сделать, хотя не сомневаюсь, что ты не поверишь мне. Так же, как это было у леди Корк, ты отпрянешь назад и сочтешь, что я напился до полного сумасшествия, хотя у меня были ясные глаза и четкая речь...

— Что ты хочешь мне рассказать?

— И тем не менее я должен все поведать тебе, — настаивал он, не обращая внимания на ее слова, потому что сны и предчувствия не дают тебе покоя. И я думаю, Флора, что скоро нам придется расстаться друг с другом.

— Нет!

Она оказалась в его объятиях, но ее толкнул к Чевиоту не любовный порыв. Она не в силах была вынести напряжения, которое вызывал в ней его шепот.

— Но что может разделить нас? Ты имеешь в виду... смерть?

 — Нет, моя дорогая. Не смерть. Но что-то похожее.

 У Флоры вырвался крик протеста. Он с отчаянием прижимал ее к себе, мучительно страдая от щемящей боли, охватившей их обоих, когда невозможны слова; они едва ли слышали друг друга. Флора утверждала, что он собирается умирать, он же возражал, что не говорил ничего подобного. Этот диалог повторялся снова и снова, пока над их головами не сгустились тени.

 — Прошу тебя, — всхлипнула Флора, — так скажи же, что ты имел в виду?

— Только то, что я должен тебе объяснить. Скоро придет час, может быть, ознаменованный победой и торжеством, когда измерение, именуемое временем, сменит свои ход. И все исчезнет. Все! Можно ли будет его счесть «несущественным изменением»? Ни в коем случае! Это будет ужасно.

— Я ничего не понимаю! Ничего!

— Сон, который пришел ко мне...

— Ох, эти сны! Всем известно, что в жизни все бывает наоборот!

В один прекрасный день, моя дорогая, жизнь предстанет куда более запутанной, чем этот сон. Нет, скорее всего, я употребил не то слово. Это не сны. — Он с трудом перевел дыхание. — Ладно. Лучше всего тебе выслушать правду. Когда ты как-то сказала мне, что я выгляжу так, словно появился из другого мира, ты была гораздо ближе к правде, чем можешь себе представить. На самом деле я...

— Миледи! Сэр!

Лишь через несколько секунд они, замкнутые в узком пространстве своего собственного мира с его проблемами, услышали, как кто-то вежливо покашливает в нескольких ярдах от них. Преисполненный почтительности Роберт, кучер, едва не поперхнулся и сделал шаг назад.

Мир, окружавший их, исчез, и Флора с Чевиотом растерянно осмотрелись вокруг.

Проморгавшись, Чевиот огляделся. Вокруг сгустились сумерки. Он еле разглядел Роберта, стоявшего в густой тени с фонарем в руках.

На них опустился сырой туман. В нем отсвечивали белизной лишь очертания греческого храма.

Простите, миледи, — почтительно сказал Роберт. — Но я предположил, что вы ждете моего возвращения. Уже двадцать пять минут шестого.

Рука Чевиота метнулась к жилетному карману. — Шестого?

— Да, сэр. И даже больше того. Столько было на часах, когда я вышел из «Пса и Стервятника», а мне еще понадобилось время добраться сюда.

В это время они услышали цокот копыт по дорожке, по которой только что пришел Роберт. Несколько всадников скакали галопом, приближаясь с каждым мгновением. Он прикинул, что их должно быть не меньше трех. Лучи фонаря, качавшегося в руке первого, бросали отсветы на желтеющую листву.

Там должен быть Хогбен. Остальные два всадника, скорее всего, лейтенант Уэнтворт и Фредди Деббит. С другой стороны, Хогбен мог взять с собой кого-то другого...

— Роберт, — тихо сказал он, — прошу вас, занимайте свое место и как можно скорее доставьте леди Дрейтон домой.

— Роберт, — высоким, но спокойным голосом вмешалась Флора, — вы не будете делать ничего подобного. Мы останемся здесь.

Первый всадник выбрался на открытое место, а остальные следовали за ним. Они придержали коней, которые с хрипом раздували ноздри. Когда первый всадник приподнял фонарь, Чевиот увидел того, кого меньше всего предполагал тут встретить.

Третьим всадником в самом деле был лейтенант Уэнтворт. Но вторым оказался сержант Балмер. А первым — инспектор Сигрейв, у которого поблескивали на воротнике серебряные шевроны.

— Сэр, — хрипло спросил инспектор, подымая фонарь, — может ли этот ваш кучер ехать как можно скорее?

 Он тоже понадобится.

— В чем дело?— осведомился Чевиот. — Что вы тут делаете? Я предполагал встретить капитана Хогбена. У меня... У меня с ним была назначена встреча на пять часов.

Сигрейв и Балмер обменялись взглядами.

— Так вот в чем дело! — буркнул последний. — Видите ли, сэр, у капитана Хогбена в пять часов состоялась другая встреча. Скорее всего, он просто постарался убрать вас с дороги. А сам он встречался в Скотланд-Ярде с полковником Роуэном и мистером Мейном.

 — С полковником...

 — Сэр! Он обвинил леди Дрейтон в убийстве Маргарет Ренфру, а вас в том, что вы помогали ей. Он уже представил свое заявление, он и мисс Луиза Тремьян. Они сказали, что видели, как леди Дрейтон стреляла, и как у нее из муфты выпал пистолет, и как вы спрятали его под лампу. И они почти убедили мистера Мейна. Во всяком случае, больше чем наполовину.