Пылающая комната

— Ты был хуже, — с железной уверенностью сказал Хауэр, — Я даже себе представить не мог, что бывают такие идиоты.

Мел запрокинул голову и звучно расхохотался.

— А ведь, знаешь, — продолжал Хауэр, постукивая пальцем по газете, — Ведь эта его идея практически полная гарантия от вот этого. — он еще раз вгляделся в фотографию Стэна и газетные строчки и покачал головой, — сколько же он этой дряни туда напихал. С ума сойти можно. Говорил, я что надо его было сразу к рукам прибирать.

Конрад фыркнул недоверчиво.

— Это твой главный недостаток, Гор, ты всегда уверен, что прибрать к рукам можно любого. А ты не подумал, сколько этой дряни в нем самом.

— Ты прав. — компания за соседним столиком пошла к машине, Гордон поднялся.

— Пошли, Мел, поехали домой.

Они спустились к своей машине, белому «Вольво» и Хауэр сел за руль.

— Ладно. — сказал Конрад, — Я надеюсь, что все будет в порядке.

Крис говорил по телефону с менеджером, а Стэн копался на кухне. Ему захотелось что-нибудь приготовить, обычно он испытывал это желание где-то раз в две недели. Крис сидел в кресле у журнального столика и рассеянно ворошил кучу газет и журналов, которые ему обычно присылала Элис, когда считала, что он должен с ними ознакомиться. Его взгляд наткнулся на большую фотографию Стэна на первой странице, он всмотрелся в нее, нахмурившись, уже не слыша, что говорит собеседник, прочитал первые несколько строк и быстро сказал в телефон:

— Тэд, я тебе перезвоню, — и погрузился в чтение.

Статья занимала почти три полосы, первую и следующий разворот. Там было несколько фотографий, причем Крис с ужасом увидел на одной из них себя и Стэна, целующихся возле машины. Статья была ужасна. Крис спокойно относившийся к любым измышлениям в свой адрес и бесившийся в основном из-за Стэна, чувствовал, что каждое слово этого, в общем-то, не шибко оригинального произведения, вонзается ему в мозг, как долото. Тон статьи был скорее снисходительно сожалеющий, чем раздраженный. Автор сообщал, что Крис Харди, человек безусловно талантливый, не выдержал бремени славы и начал деградировать. Беспорядочная сексуальная жизнь, пьянки, наркотики, — все это сказалось и на его творческих возможностях, и на всех остальных. Его бывшая жена Мерелин, прелестная и глубоко несчастная женщина, самоотверженно пыталась вытащить его из того болота, в которое медленно проваливался вокалист группы «Ацтеки». «Какое еще болото, идиот, — проскрежетал Крис про себя, — Да это я ее с панели взял, шлюха чертова». Но разложение зашло уже очень глубоко. В результате рок-музыкант, окончательно утратив человеческий облик, подобрал себе в любовники, разумеется за деньги и прочие блага («Ну понятно, — прокомментировал Крис, — с эти журналистом бесплатно никто не ляжет, вот он и не знает, что бывает по-другому»), какого-то мальчишку с темным прошлым и, скорее всего, регулярно зарабатывавшего себе на жизнь подобным образом. Очевидно, этот юный, но уже опытный развратник сумел как-то угодить спившейся рок-звезде, потенцию которой восстановить уже не в силах самые лучшие врачи. Конечно, Харди пытался скрывать эту связь, чтобы не разрушить своего имиджа железного гетеросексуала, но шила в мешке не утаишь. Девочки, плачьте.

Крис дочитал и принялся методично и жестоко рвать газету на кусочки, когда от несчастного печатного издания остался только мелкий прах, Харди стиснул кулаки и подумал: «Главное, чтобы она не попалась Тэну. Надо успокоится». И в эту минуту в комнату вошел Марлоу, на его бледных обычно щеках горели лихорадочные пятна, он тяжело дышал, в руках у него была газета.

— Крис, — произнес он и Харди не узнал его голоса в этом отчаянном шепоте, — Крис, что же это такое… — обомлевший Крис увидел, что статья очеркнута красным, словно для того, чтобы Стэн ее точно не пропустил. Он вскочил. Быстро подошел к Стэну и вырвал у него из рук злополучную газету, отшвырнул ее в угол и прижал Стэна к себе. Он чувствовал как у него быстро и неровно отстукивает сердце, так сильно что его биение ощущалось во всем теле, Стэн дышал так, как будто ему не хватало воздуха. «Что-то здесь не так, — мелькнуло в той части сознания Криса, которая была не затронута бешеной яростью и желанием добраться до этого грязного писаки и свернуть ему шею, — не может быть, чтобы мы так подзавелись из-за одной статейки». Но тут Стэн начал оседать на пол, и Крис подхватил его на руки, понес к дивану, там сел, и продолжая держать его на коленях, с тревогой вгляделся в лицо Марлоу. Стэн не потерял сознания, видно, просто выброс адреналина в кровь был настолько силен, что он не мог удержаться на ногах. Он цеплялся за шею Харди, как утопающий, и Крис ощущал его пульс даже в кончиках пальцев.

— Ну тихо, тихо, — с грубоватой нежностью произнес Крис, поглаживая его по спине. — Успокойся, ну что ты…

— Крис, так нельзя, — Стэн поглядел на него, и Крис увидел, что глаза у него стали почти черными, как тогда, в их первую встречу. — Этого уже нельзя, ты же понимаешь.