Пылающие сердца

Он намочил губку и принялся обтирать ее, не обращая внимания на то, что вода льется прямо на ее одежду, брошенную на пол. Когда холодные струйки стекали по ее телу, на лице ее было написано неземное блаженство, и Ройс решил, что его страдания стоили того. Он даже начал медленнее водить губкой, стараясь продлить ей удовольствие.

Наконец он насухо вытер ее полотенцем, которое после этого обернул вокруг нее, чтобы пощадить свои собственные чувства, и повел ее к кровати. Он отнес бы ее на руках, но боялся, что этого уже не выдержит. Он и так даже застонал, когда она, что-то удовлетворенно пробормотав, вытянулась на кровати.

Его голос прозвучал неестественно резко, когда он натянул на нее тонкую простыню, оставив одеяло в ногах.

– Утром можешь спать, сколько захочешь.

– Вы балуете меня, милорд.

– Нет, я просто проявляю эгоизм. Она слегка приоткрыла глаза.

– Какое это имеет отношение к…

– Спи же наконец, женщина!

– А ты не собираешься ложиться?

Ройс яростно выругался и отвернулся от нее. Направляясь к двери, он по дороге поднял ее одежду, все еще лежавшую на ролу. Он отдаст ее Иде, чтобы она постирала ее, а сам отправится к озеру и освежится в холодной воде. Но он сомневался, что сегодня ночью ему удастся заснуть.

Глава 27

Кристен решила, что лорд Элдред специально поджидал ее, потому что как только она появилась на кухне и Ида сунула ей миску с овсяной кашей, он поднялся со своего места на другом конце зала и направился к ней. При его приближении Кристен не почувствовала ни малейшей тревоги, а спокойно уселась на стул у окна в конце рабочего стола и принялась за еду.

Жизнь в зале вернулась к привычному распорядку, слуги спокойно работали, несколько людей Ройса лениво слонялись по углам. Все было, как всегда, за исключением того, что в той части зала, где, как правило, проводила время леди Дарель, толпилось больше женщин, чем обычно, - там собрались гостьи. До Кристен доносились обрывки разговора, в которых часто упоминалось об охоте, из чего она заключила, что все дворяне вместе с королем отправились именно туда - все, кроме лорда Элдреда.

– Ты поздно приступаешь к работе, женщина. Он уселся в торце длинного складного стола, покоившегося на козлах, который специально разложили к приезду гостей. Рабочий стол, за которым сидела Кристен, находился от него в пяти-шести футах. Рядом с ней работали две женщины, но Кристен знала, что он обратился именно к ней. Женщины взглянули на него, но Кристен даже не подняла глаз от своей миски. Тем не менее она все же ответила:

– Верно.

Последовало долгое молчание, потом он сказал:

– Как я вижу, тебя уже простили.

– Меня сажали на цепь вовсе не в качестве наказания, - спокойно произнесла она, продолжая есть.

– Ну да, как же, ты ведь говорила, что это сделано потому, что ты опасна. - В его тоне явственно слышалась насмешка. - После того, что случилось вчера утром, я мог бы в это поверить, если бы не тот факт, что, будь это правдой, тебя не освободили бы.

– Возможно, лорд Ройс решил, что сейчас появилась гораздо большая опасность, чем та, которую могу представлять собой я, - ответила она, пожав плечами.

– Какая опасность? Проклятье, смотри на меня, когда я разговариваю с тобой!

Она медленно подняла глаза и остановила взгляд на его покрасневшем, искаженном от бешенства лице. Его губы скривились в нехорошей улыбке. Теперь, когда он был зол, его лицо уже больше не казалось красивым.

Она равнодушно отвела глаза в сторону, словно он заслуживал ее внимания не более, чем бродячий пес. Прежде чем ответить, она снова вернулась к еде.

– Эту опасность представляете собой вы, милорд. Мне предоставили свободу, чтобы при необходимости я могла защитить себя. Лорд Ройс знает, что у меня это отлично получается.

После этого она вовсе перестала обращать на него внимание. Никогда в жизни ни одна женщина не обращалась с ним подобным образом. Женщины обожали его, бегали за ним, дрались за право принадлежать ему. Эта же вела себя с ним так, словно он не представлял ни малейшего интереса, а ведь она была простой рабыней! Он был готов убить ее за это. Если бы они были тут, он давно бы уже подмял ее под себя, и ей пришлось бы дорого заплатить за это пренебрежительное отношение.

– Ройс заковал тебя в цепи, - продолжал издеваться Элдред, - точно так же, как он заковал в цепи тех дикарей, которые работают на постройке стены. Скажи, женщина, а к своей кровати он тоже приковывает тебя цепями?

Он услышал, как эти грубые слова заставили женщин, стоявших рядом с ней, ахнуть от возмущения, но та, кому они были адресованы, не обратила на них никакого внимания. Она сидела совершенно спокойно, хладнокровно заканчивая свой завтрак, и ему хотелось задушить ее за это. Как удалось ей заставить его потерять контроль над собой? Он хотел лишь высмеять ее, чтобы хоть как-то сквитаться за вчерашнее.