Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта

– Ну, тебе же гранату дали, вот и подорвёшь себя ней, заодно и «укров» парочку заберёшь, всё правильно тебе советовали, они уродуют бойцов в плену. Эти звери будут напильником зубы спиливать. У нас паренёк в отряде был, ходил слух, что он из России по линии «ФСБ», то ли бывший то ли в командировке. Так его в плен взяли, а парень хорошо воевал, в оружии разбирался, да и в тактике. Мы его обменять хотели, а они ни на какие условия не соглашались. Уж очень, над россиянам они издеваться любят.

После обедали оставшимися консервами и сваренной на костре перловкой.

К кафе подогнали второй «Урал», и без объяснения причин нам приказали быстро грузиться.

Выезжали мы из посёлка на большой скорости, пролетая дом, где мы набирали воду, небольшой поселковый магазин, подстанцию с почерневшим от дыма трансформатором, и растерянных прохожих, которые встречались нам по пути.

Глава 8. Проверки на дорогах.

«Урал», остановился перед тремя бетонными блоками, преграждающими дорогу. На первом красной краской было написано «мины», на втором – «ДНР», третий же был расколот пополам.

На обочине дороги за блоками находилась баррикада, выложенная из мешков с песком. Устроенные на ней бойницы для стрельбы в разных направлениях, находились в плачевном состоянии: смотровые окошки были перекошены, мешки с песком были в дырах от пуль, а несколько из них, будто вывернутых изнутри, валялись на земле.

За баррикадой на боку лежала сгоревшая «семёрка». Повсюду на земле валялись гильзы от выстрелов «АГСа», несколько пустых цинков, внутри баррикады лежал использованный «РПГ-26²⁶».

Основная территория блокпоста состояла из смотровой зоны – это был отрезок дороги длинной в 50 метров, вначале и в конце которого, были установлены бетонные блоки. «Урал», медленно проезжая по смотровой зоне, давал нам возможность хорошо осмотреться вокруг. Проследовав вторые блоки, «Урал» свернул на обочину, за которой через несколько метров начиналась ещё одна асфальтированная дорога. Свернув на неё и проехав несколько метров, мы остановились. Вдоль дороги тянулись небольшие постройки, в конце которых были руины сгоревшего кафе. Ополченцев на довольно большой территории блокпоста не было.

Когда Сосед опустил задний борт, Силач, выйдя из кабины и осмотревшись вокруг, сказал:

– Сейчас выгружаемся, но только не как обычно! Спрыгнув, не разбегайтесь по окрестностям. Сейчас аккуратно выгружаете всё из кузова, затем складываете всё возле бордюра и ждёте дальнейших указаний.

Когда кузов «Урала» был пуст, некоторые бойцы отправились осматривать окрестности.

– Шершень, пошли, посмотрим, – сказал мне Лёва.

– А приказ Силача?

– Ой, ну как обычно, что ты не знаешь? Ты как хочешь, а я пошёл.

Возле дороги был небольшой палисадник, на котором росли деревья, пройдя несколько метров, я присел на землю и облокотился на дерево.

– Зря ты здесь по земле ходишь… могут быть мины, мы ещё эту местность не осматривали. Этот блокпост несколько дней пустовал, один бог только знает, кто здесь шастал, и что могли здесь «ДРГ» понатыкать, – сказал мне Шарнир. – Сейчас бери кого-нибудь с собой, и отправляйтесь в начало. Ваша задача – останавливать все транспортные средства. Кто окажется без документов, загоняете за блоки и зовёте меня или Малого. Если будут ехать ополченцы без документов, их также останавливаете и зовёте старших.

– А если машина не остановится?

– Вон возьми «РПГ-7» и «муху», если автомобиль не сбавляя скорости, начнёт приближаться – открывай огонь на поражение из автомата, если он проследует за блоки – стреляй из «РПГ-7». Ну, всё, вас к вечеру сменят.

Прибыв на место нашего дежурства, мы первым делом осмотрелись. Повсюду валялись пустые бутылки, смятые пачки от сигарет, открытые консервы. Внутри баррикады стоял стул с железной спинкой, на двух деревянных поддонах, на которых лежала собака, похожая на немецкую овчарку, но слишком мохнатая и меньше по размеру, взглянув на нас печальным взглядом, она снова уткнулась в свои лапы и тяжело вздохнув, закрыла глаза.

– Да ты, наверно, ждёшь стоявших здесь ребят? – тормоша её по черной голове, произнёс я. бедолага, ты же здесь несколько дней без еды.

Обрезав бутылку, я налил в получившуюся миску воды и подставил к её морде. Вскочив, она жадными глотками стала лакать, время от времени посматривая на меня.

– Тебе и поесть-то дать нечего, сами такие же.

За лежавшей «семёркой» находился дорожный указатель, весь изрешечённый осколками. На нём была надпись: «Мемориальный комплекс САВУР МОГИЛА», а ниже стрелка поворота налево.

Перпендикулярно главной дороге отходила ещё одна – в город Амвросиевка. На бетонной стеле была надпись «Основана в 1869 году». В сторону Амвросиевки уходили поля засеянные пшеницей, капустой и другими злаковыми.

Созревшие колоски пшеницы, переливаясь золотым блеском на солнце, тянулись до самого горизонта. Вдоль обочины по правую сторону дороги, где находилась наша баррикада, отходил небольшой обрыв, за которым через несколько метров росли густо посаженные деревья, напоминающие рукотворный лес.