Пылкая дикарка. Часть первая

Каждое утро Иван отправлялся на торговую биржу в ротонде отеля "Святой Карл", где невольничьи аукционы проходили по определенным дням, — а портниха постоянно приходила к Коко для примерок. Вечерами к ней в комнату приходил Иван, и они проводили вместе несколько часов за закрытыми ставнями. Иногда он рассказывал ей, как по утрам он торговался с покупателями сахара и молассы. Или говорил о городе, о его вечно занятых жителях, которые суетились где-то там, за пределами их маленького островка восторгов. Напротив "Святого Карла" через улицу строился еще один большой отель.

— Он будет еще великолепнее, — сказал он ей. — Нигде, ни в Нью-Йорке, ни в Бостоне, нет такого крупного отеля, как "Святой Карл". Новый Орлеан купается в богатстве, — с гордостью повторял он.

Иногда они вообще не разговаривали, а лишь молча занимались любовью. Иногда он выезжал с ней по вечерам на прогулку верхом. Проезжая по узким, иногда замощенным булыжником улицам, он показывал ей различные учреждения. Но богатство города особенно бросалось им в глаза, когда они совершали редкие пешие прогулки по вечерам, поглядывая через зарешеченные окна на импортную мебель, на украшения, драгоценные камни, книги…

Книги очаровывали Клео.

— Как ты думаешь, если бы я умела читать, то смогла бы побольше узнать о Новом Орлеане?

Рассмеявшись, Иван сжал ее руку.

— Ты узнала бы больше о Париже.

Недели проходили в каком-то приятном сне. Однажды вечером Иван сказал что-то о плантациях на Черном ручье.

— Подходит время рубки тростника, — лениво заметил он.

— А сахар — ценная культура, правда?

— Он дает самую большую прибыль.

— А кто присматривает за твоими плантациями? — спросила она.

— Во-первых, надсмотрщики, во-вторых, у меня там много рабов.

Она замолчала. Когда Клео дремала рядом с ним, он думал о доме. Ему пора возвращаться — нужно проверить цвет султанчиков, посмотреть, в каком состоянии находится сахарная мельница, так как она стояла без движения со времени сбора предыдущего урожая. Он беспокоился о здоровье своих рабочих. Удалось ли им избежать желтой лихорадки или холеры, которые время от времени возникали даже в самых чистых, образцовых невольничьих кварталах. Лиззи, вероятно, тревожится — почему он так долго торчит в городе? Что же она говорила Наннет, которая наверняка спрашивала о своем любимом папочке?

Да, нужно ехать. Ему с трудом удалось сдержаться и не поклониться Джейн Филдинг, когда он, выходя от Мейзи, увидел, как ее карета свернула на улицу Шартр-стрит.

Пора, давно пора ехать домой, но он никак не мог выбраться из кокона земных услад. Он не мог оторваться от ночей любви, проводимых в уединенной комнате, наполненной нежным запахом расцветающего под окном жасмина, и колдовскими песнями пересмешника; от глаз Клео, принимающих таинственный оттенок из-за льющегося на них через прикрытые ставни лунного света; от мягкого, словно бархат, тела Клео, которое он чувствовал каждый раз, когда просыпался по утрам, когда ноздри ему щекотал дразнящий аромат свежевыпеченного Бертой хлеба, а до слуха доносились крики уличных продавцов:

— Кан-та-лу-па! Замечательная кан-та-лу-па!

…От темных ресниц Клео, которые он видел, просыпаясь по утрам, как они, поднимаясь, открывали его взору ее золотисто-карие глаза, в которых светилась любовь и нежность…

Клеониз! Он не мог оторваться от нее, от той своей частички, которую она носила в своем чреве. Недели, сменяя одна другую, превращались в месяцы, а он все медлил, не в силах покинуть ее.

5

Когда одним прекрасным августовским утром Иван вошел в ротонду отеля "Святой Карл", кто-то схватил его за руку. Это был Амос Филдинг.

— Я ждал тебя, Иван! — воскликнул его приятель с широкой улыбкой на лице. — Что-то тебя не видно?

— Амос! — Иван, схватив протянутую руку, сильно потряс ее, и только после этого ему удалось подавить в себе угрозу охватывающей его паники. — Я хотел к тебе заехать. — Как хорошо, что он раньше не столкнулся с Амосом. Такая встреча могла бы наверняка произойти и раньше, если бы он с такой тщательностью не избегал Масперо и другие биржи, где, как ему было известно, Амос заключал большинство своих сделок.

— Ты помнишь, что я купил однажды дом для своей старой служанки?

— Для той старой няни, что ли?

— Прекрасная старуха, но она не устраивала Лиззи. Мне хотелось пристроить кое-что из своей собственности, и поэтому, так как сюда приехал один, я остановился в одной из ее свободных комнат. Само собой, эти апартаменты роскошными не назовешь, но мне там вполне удобно.

— Ну хоть приезжай пообедать с нами. Джейн будет рада послушать новости о вашей семье.

— Я бы рад, да вынужден в скором времени уехать из города. Мой сахарный тростник уже созрел, и мне бы не хотелось оставлять без присмотра плантации во время летнего сезона, когда он особенно быстро растет. — Он осекся, опасаясь, не наговорил ли он чего лишнего. Ведь он уехал из дома в разгар сезона… Что это ему сказал Амос?