Пыльца счастья (СИ)

Несмотря на плачевное состояние здоровья, маг ощущал себя победителем. Он скалился во все оставшиеся зубы, наслаждаясь недоумением Королевского прокурора. Приятно переиграть такого волка.

— Брату? — медленно, свыкаясь с новыми, нереальными фактами, переспросил Брагоньер. — Вы дворянин?

— Полагали, будто шутил насчет топора? — переборов боль, Винсент расправил плечи. — Увы, господин соэр, я благородный по батюшке, более того, он перед смертью успел жениться. Граф мне самый настоящий сводный брат.

— Документы? — Соэр готов был разорвать в клочья подчиненных.

Они не стали выяснять подлинную личность Винсента

Маснеда, ограничились предоставленными им сведениями.

Однако силен темный — солгал во время пыток!

— В надежном месте. Или хотите взглянуть? Тогда поинтересуйтесь женами покойного графа Скерского.

— Мать — ведьма? — Королевский прокурор с трудом сдерживался, чтобы немедленно не отправить соответствующий запрос.

— Именно, — подтвердил Винсент. — Они случайно встретились. Любовь, господин соэр, не видит цвета дара.

Брагоньер не спорил, он на себе испытал силу чувств, когда даже профессиональный долг отступает на второй план перед страхом за любимую женщину.

— Допустим, — бесцветным голосом продолжил соэр, —лорд Намир — ваш свободный брат. Он знал о родстве?

— Безусловно. Мы росли вместе.

— И покрывал вас?

— Как я его, — пожал плечами Винсент. — Потом мне пришлось покинуть отчий дом. Сами понимаете, темному магу в Сатии плохо. Эйшен разыскал, предложил прибыльное дело.

Требовалось надавить на одного врача, а братец мягкотелый…

Словом, господин Женд быстро перестал трепыхаться и требовать большую часть прибыли.

— Наркотики?

— Естес-с-ственно! — прошипел темный. — Глупый вопрос, господин соэр. Эйшен искал желающих, я доставлял товар.

— Виконту тоже?

— Нет, — покачал головой Винсент, — Женд работал сам.

Он окучивал «Золотую лилию» и ее завсегдатаев. Словом, все шло хорошо, пока малец вдруг не взбрыкнул. Ему требовались деньги, и виконт не придумал ничего лучшего, чем попросить беспроцентную ссуду у Эйшена. Естественно, он не дал.

Поддатый юнец вспылил и брякнул: «Тогда всем расскажу, чем вы занимаетесь!» Откуда только узнал? Не иначе Эмма наплела. Она иногда заходила, приносила деньги, забирала товар. Дальше — хуже. Глупому бы проспаться, а не посылать письма с угрозами.

— И вы решили его убить, — подытожил Брагоньер. — Сами или с подачи брата?

— У нас совместное дело, я Эйшену не шавка, — обиженно надулся темный.

— То есть вы лишили виконта ли Трувеля жизни за пьяные угрозы?

Брагоньер и прежде недолюбливал высший свет, теперь и вовсе потерял к нему всяческое уважение. Если сыновья лучших граждан Сатии нюхают кокаин и насилуют девушек, а руководители города приторговывают «травкой», о каком почтении может идти речь?

Винсент расхохотался.

— Если бы за такое убивали, Сатия давно бы вымерла. Нет, господин соэр, Ройс собирался переговорить с градоначальником на следующее утро после приема. Не желал платить и думал решить проблему, потопив кредитора. Сам виноват, — жестко заключил маг. — Таких убивать несложно и ни чуточки не жалко.

Соэр промолчал. По его мнению, Второй префект и его сводный брат тоже зря коптили небо, равно как особы, подобные Эмме Донарт. Однако работа требовала держать мнение при себе. С точки зрения закона, как черного маг, надлежало убить только Винсента Маснеда.

— Итак, вы признаете, что намеренно причинили вред виконту Ройсу ли Трувелю по наущению графа Эйшена Скерского? — Перо замерло в начале строки.

— Признаю! — расплылся в беззубой хищной улыбке узник.

— Только маленькое уточнение: у Эйшена кишка тонка такое придумать. Он хотел решить проблему, я нашел способ.

Братец-то предлагал переговорить, — судя по тону, Винсент придерживался невысокого мнения об умственных способностях родственника.

Брагоньер нахмурился.

— Господин Маснед, еще раз внятно и четко: Второй префект города Сатия просил вас убить виконта?

— Нет, — магу нравилось нервировать Королевского прокурора — все какая-то отдушина после пыток. — Он просил решить проблему и отправил на прием графини.

— То есть убийство — ваша инициатива?

— Моя, — с гордостью признался Винсент. Он снова смотрел насмешливо, свысока. — Мертвец всегда лучше живого, а слушать Эйшена — погубить дело. Ну, пригрозил бы я, попугал, избил — гаденыш бы оправился и настучал. Нет, только убийство, господин соэр.

Королевский прокурор тщательно записал показания и потянулся к колокольчику.

Приговоренным к смерти иногда делают подарки, Винсент получит свой. Пусть и дальше полагает, будто Брагоньер позволит ему жить. Темный, вкусивший крови, опасен, такого лучше уничтожить.

Караульный отправился за обедом. Соэр разрешил плотно покормить узника, пусть в камере, зато не тюремной баландой.

— Продолжим? — он обернулся к Винсенту, с интересом прислушивавшемуся к указаниям. — Господин Женд?

— Братец — дурак, — темный аккуратно, медленно поменял положение тела и поморщился: раны отзывались тупой болью.

— Не сумел договориться. После визита вашей супруги врач запаниковал, собирался выйти из игры. Ну и вышел.