Пыльца

Я уже вернулась, руки исследовали морщинки на лице, чтобы удостовериться, что оно есть. Я лежала на своей кровати, меня тряс отходняк.

– Я… Я не знаю… – Я отчаянно пыталась заговорить, но голос как будто остался в Вирте.

– Блядь, Сивилла! Ну, ты узнала хоть что-нибудь? Ну типа буду я жить вечно или как?

И это все, что ему было нужно? Вылечиться? Справедливость растворилась в дурном воздухе, который он втягивал в ноздри.

– Посмотри перьезаписи, – сказала я.

– Когда ты прошла в дыру, запись прекратилась, Джонс. Томми Голубь не смог туда заглянуть. И молись на его талант – он перепробовал все возможное, чтобы вытащить тебя. Теперь очередь за тобой, Дымка.

– Там была Белинда. Моя дочь… и Ласточка. Брайан Ласточка, пропавший мальчик… тоже был там. Ужасно, Зеро… ужасное место. Кебы тоже там. Там был Колумб. Там рай, на том месте, где стоял Манчестер.

– Ты о чем вообще? Пес-Христос! А что-нибудь от аллергии? Что-нибудь?

– Девочка… Персефона… это она.

Зеро издал в респиратор могучий чих, на который из спальни отозвался Сапфир.

– Что за хрень у тебя в той комнате, Сивилла? – спросил Зеро. – Как будто весь этот ебаный мир чихает.

В тот же день позднее, у меня за столом, Зеро упился дешевым вином, свесил голову. Томми Голубь возится с едой в своей тарелке. Я снова и снова обдумываю подробности погружения в Вирт.

– Плохо дело, – сказал Том. – Я тоже испугался. Не думаю, что у нас есть шанс.

Перед этим я открыла им свой секрет. Показала сына. Моего зомби. Зеро делано возмущался, но на самом деле они отнеслись к этому нормально. Все мы трое уже далеко ушли от правил копов, что тут значит еще один зомби-нелегал?

– Это серьезное виртпроисшествие, Сивилла, – говорил Томми Голубь. Эта аллергия… – Он положил кусочек мяса в рот, немного пожевал. – Аллергию послал Джон Берликорн. Он настоящий дьявол.

– Расскажи мне об этом Джоне Берликорне, – попросила я. Все, что я могла вспомнить из своего путешествия, я уже рассказала. Зеро замкнулся и ушел в алкогольный ступор, Голубь погрузился в вязкую депрессию.

– Он – тот змей, что укусил тебя в саду, – ответил Голубь. – Он появляется во множестве разных форм. Все они ужасны.

– Давай разберемся. Он просто существо из Вирта, так? Персонаж из сказки. Из мифа, который придумали мы, люди. Как он может причинить нам вред?

– По-моему, ты не понимаешь природу Вирта. Благодаря мисс Хобарт сказки ожили.

– Благодаря создателю Вирта? – Первооткрывателю Вирта. Пойми. Вирт был всегда и только ждал, пока мы его обнаружим. Джон Берликорн – одна из наиболее старых и известных сказок. Одна из лучших. Поэтому у него много имен. Зеленый человечек. Плодородие. Болотное чудище. Рогатый демон. Его языческий образ был украден христианами и превращен в рогатого дьявола, Сатану, змея, Люцифера. В древнегреческих мифах его называли Гадесом. Его изгнали в подземный мир. Из-за этого Джон Берликорн до сих пор ненавидит нас.

– Но он просто часть Вирта, так? Он нереален. Я не понимаю.

– Вирт хочет стать реальностью. Он – живая система. Он существует даже тогда, когда мы возвращаемся из снов. Таким его сделала мисс Хобарт. Джон Берликорн живет внутри пера с названием Пьяный Можжевельник. Это райское перо. Загробный мир. Место, куда попадают наши воспоминания после смерти. Поэтому мы можем жить после смерти в Вирте. Туда могут попасть только мертвые.

– Я смогла.

– Да. На несколько секунд. Тень – это след смерти в живых. А еще у тебя иммунитет к цветам. Они ничего не могут тебе сделать даже там, Сивилла, и я думаю, теперь это им известно.

– Пыльца – это Персефона? Жена Берликорна? Она вызывает аллергию?

– Верно. Богиня по имени Деметра – мать Персефоны. Она – существо смешанной природы: проводит половину жизни в Реале, половину в Вирте. Мне кажется, она хочет, чтобы Персефона могла жить в реальном мире, в Манчестере. Она хочет, чтобы у ее дочери был собственный мир.

– Естественно.

– Деметра хочет создать империю своей дочери, а мир только и ждет, чтобы его взяли, особенно с тех пор, как стал так изменчив. Я думаю, Джон Берликорн согласился на обмен и теперь использует свою жену, чтобы пробраться в реальный мир. Он хочет начать жить за пределами мифа. Новая карта, которую создает Колумб, может быть для него точкой входа.

– Это же бред.

– Конечно. Но так и происходит. Вирт прорывается наружу. Если у них получится…

– То что?

– То сны захватят мир.

– Видение, которое Колумб показал моей дочери?

– Колумб – тоже смешанное существо. Он живет частично в Вирте, частично в реальном мире. На грани. Он племянник Берликорна. Колумб играет ту же роль, что Гермес в мифах. Он посланник, бог путешествий. Судя по тому, что ты мне сказала, он – путь, которым приходит аллергия.

– Аллергия – новая карта?