QUINX, или Рассказ Потрошителя

— Боже мой! — воскликнул лорд Гален, слушавший префекта с весьма унылым видом, так как сразу стал прикидывать, что могло пойти вразрез с их планами, и на какую прибыль им можно рассчитывать, какая будет доля? (А если этих проклятых сокровищ нет? Эта мысль не выходила у него из головы!)

Надо сказать, Смиргел выбрал день начала их операции не просто так, а лишь после основательной консультации с Катрфажем. Он хотел соблюсти некие мистические меры предосторожности. Это должна была быть пятница, и непременно тринадцатое число, чтобы тем самым почтить святую Сару, в ее ипостаси предсказательницы, и память тамплиеров. Это стало как бы напоминанием о том страшном дне, когда перестал существовать их орден. Почему люди всегда невольно ищут во всем продолжение, связь с прошлым, словно им необходимо удовлетворить некую космическую потребность? (Этот вопрос Блэнфорд задал самому себе и ответил на него так: «Потому что, дурак, мир сознания это мир отголосков истории, которые взывают к новому воплощению. Человек хватается за любую ниточку, соединяющую его с событиями минувшего времени. Например, тамплиеров уничтожили в том самом унылом городе Вьенне, где я однажды зимой провел десять дней, завороженный исключительно лишь историческим фактом, о котором, не помню где, узнал. Понтий Пилат, когда оставил службу, поселился в Вьенне, поскольку Рим показался ему слишком шумным, слишком испорченным и слишком дорогим городом для бедного пенсионера».

Так появилась небольшая монография, своего рода мемуары, написанные в Вьенне. Монография называлась «Мемуары ПП», и на нее покровительственно, но дружественно отозвался сам Персуорден.)[139]

— Потом мне несколько месяцев, — добавил Сатклифф, — все ночи напролет снилось, как я мою руки, поливая себе из серебряного кувшина под лай толпы нечесаных недочеловеков!

К началу чаепития прикатил старый «даймлер» с принцем, за рулем сидел Кейд. Он заезжал на деревенскую почту и привез кучу писем, присланных с центральной почты в Авиньоне, которая еще только-только начала налаживать работу. Среди конвертов с незнакомыми именами был один желтый конверт, подписанный «Служба Ее Величества» и адресованный Смиргелу. Оказывается, он не назвал прокурору свой истинный адрес, а дал этот, лорда Галена, с коим успел подружиться. В конверте был тот самый волшебный документ, которого Смиргел нетерпеливо ждал и который должен был удостоверить его непричастность к деяниям нацистов. Смиргел всхлипнул, вскрыв конверт. Потом он нежно обнял Кейда и расцеловал его в обе щеки. Вытащив заветную бумагу, Смиргел закричал:

— Слушайте все, это удостоверение моей невиновности — отныне я чист от грехов и вновь могу начать нормальную жизнь, как всякий обычный гражданин! Ах, вы и представить себе не можете, что это для меня значит! Что же касается сокровищ, то можем приступать к поискам хоть завтра. Но сначала надо составить подробнейший план действий.

К удивлению всех присутствовавших, Смиргел упал на колени и произнес благодарственную молитву.

Глава седьмая Что бы ни было

БЛЭН: Признайтесь, вы ревновали: вам не понравилось, что я вздумал от вас ускользнуть?

CAT: Признаюсь. Мне стало обидно, когда вы скрыли правду. Ведь я отлично знал, что вы не в Сиене, не в Венеции и не в Афинах…

БЛЭН: Да. Мы спрятались в Камарге, в маленьком домике, который нам сняла Сабина. После того знаменательного купания, после поцелуев, после того как я проснулся, мне вдруг стало ясно, что давно задуманная книга почти сформировалась в моем воображении. Можно уже говорить о сроках. Констанс не даст мне лентяйничать. Ну а мы сделали то, что сделали бы все любовники на нашем месте. Мы скрылись ото всех. Я не хотел, чтобы вы заглядывали мне через плечо. Поэтому и заморочил всем голову — насчет нашего местопребывания.