R U Mine? (СИ)

— Мне очень жаль, очень, — извинился парень, которого я ударил, потирая плечо. Я хотел оттолкнуть его, но был не в силах сделать это.

Я продолжал смотреть на стену, игнорируя всех, всех, кто хотел поговорить со мной, всех, кто был в моей голове. Я продолжать крутить в своей голове воспоминания. Каждую картину, каждый момент. Я пытался вырваться отсюда.

Torsdag 17:17

Я сходил с ума.

Я находился в психиатрической больнице уже пять дней, а это означает, что уже прошло девяносто пять дней с того момента. Я должен поговорить на днях с терапевтом, иначе не смогу выйти отсюда на сотый день. Блять.

— Мистер Шистад, пожалуйста, просто примите таблетки, — практически умоляла меня медсестра, Дина. А я просто продолжал игнорировать ее, уставившись в стену.

— Взгляните, — вздохнула она. — Я знаю, Вы хотите выйти отсюда, чтобы посетить могилу Эвы, но вы не сможете это сделать, пока не начнете нас слушать!

Я оживился при упоминании Эвы и повернулся к Дине.

— А как вы узнали, что я хочу к ней? — спросил я.

— Маленькая птичка сказала мне.

— И кем может быть эта птица? — я приподнял бровь. Мой голос был хриплым и скрипучим, горло болело с каждым словом, оставлявшим мой рот, я просто давно так много не говорил. Дина, должно быть, заметила это, потому что она передала мне стакан воды.

— Это не имеет значения, откуда я узнала, здесь все об этом говорят, — сказала медсестра, вручив мне мои таблетки. Я неохотно взял их и проглотил. Вода слегка успокоила мое горло, но я хотел больше.

— Да-да, — я махнул рукой, намекнув, что ей можно уйти, и надеясь, что она поймет, что я имел в виду. Если я должен находиться здесь против своей воли, то я должен быть здесь хотя бы один.

— Хорошего дня, Кристофер, — сказала Дина, улыбнувшись и наконец-то выйдя отсюда. Я тупо пялился на нее. Ненавидел свое полное имя. Эва так называла меня, когда злилась.

Она вышла из комнаты, а я вновь начал вспоминать прошлое. Изображения, в основном состоящие из Эвы, заполнили мои глаза, я резко дышал, стараясь не заплакать. Прежде чем она ушла, Эва была заинтересована в психических болезнях. Она разговаривала со мной об этом, о том, как ей интересна эта тема. Как-то раз она рассказала мне, что думала о том, что будет с ней.

— Ты хотя бы слушаешь меня? — спросила Эва, приподняв бровь. Я покачал головой и посмотрел вниз, слегка улыбнувшись.

— Честно? Нет, — сказал я ей, нахмурившись и посмотрев на нее. — Я слишком быстро отвлекся, глядя на твое красивое лицо. И когда твои губы шевелились, я думал о них, когда они касаются моей кожи, — похвалил ее я, подмигнув. Она покраснела и посмотрела вниз.

— Хм, тогда я хочу, чтобы ты смотрел не на меня. Это очень важно, Кристофер, — строго сказала девушка. Улыбка исчезла с моих губ, и я сосредоточил все свое внимание на ней, кивнув головой, чтобы она продолжила.

— Разве я когда-нибудь говорила тебе о том, что у меня диагноз? — спросила Эва. Я подумал и покачал головой. Она никогда не говорила, что ей поставили какой-то диагноз, только то, что она была у врача. Я просто предположил, что у нее была анорексия и депрессия.

— Хорошо, — она глубоко вздохнула. — Сначала я пошла к врачу. Они поставили мне два диагноза: анорексия и депрессия, — сообщила мне Эва.

— Я знаю, что… — начал я, но она прервала меня, подняв руку.

— Пожалуйста, дай мне закончить, — умоляла она. Я кивнул, бормоча себе под нос извинения. — Недавно я снова была там. Сейчас мне поставили еще больше диагнозов: анорексия, булимия, депрессия, тревога, шизофрения, — Эва посмотрела на меня, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, а я был в замешательстве. Шизофрения?

— Шизофрения? Почему у тебя диагноз шизофрении, Эва? — спросил я ее.

— Я, хм, — она остановилась на секунду, вероятно, обдумывая, надо мне это знать или нет. — Иногда я слышу голоса.

— Ты, что? — снова спросил я, не понимая, что здесь происходит. Она открыла рот, чтобы ответить, но я остановил ее. — Нет, я слышал, что ты сказала. Просто это…

— Я понимаю это. Прости, я не должна была говорить тебе это, — извинилась Эва, а я захотел засмеяться. Она всерьез думала, что должна была скрывать это от меня?

— Нет, нет. Это хорошо. Ты должна говорить мне такие вещи. Я должен знать это, — сказал я ей, взяв ее руку и немного сжав ее. Она легко улыбнулась мне. — Тебе поставили слишком много диагнозов, — сказал я, слегка качая головой. Эва усмехнулась.

— Думаю, да. Врачи просто рассказывают людям, что они сумасшедшие, — она продолжала смеяться. — Но опять же, я считаю, что каждый немного сумасшедший. Все происходит, как в игре. Некоторые люди никогда не узнают об этом, а другие сейчас лежат в психиатрической больнице.

И вот я здесь. Я сказал миссис Эверланн, что я хреновый актер, ведь это так. Я посмотрел на свои руки, которые лежали на ногах, но они не переставали трястись. Сначала дрожали руки, потом ноги. Дина ворвалась в комнату, странно взглянув на меня.

— Ты в порядке? — спросила девушка. Я проигнорировал ее и сосредоточился на том, чтобы успокоиться. — Что случилось?