Раб

Какая-то рабыня тихо вскрикивает, да заори же ты, дура! Молчит, приходится нажать ещё раз, до неё наконец-то доходит, издаёт более внятный вскрик, выходит на середину. Селий, то ли как хозяин, то ли по каким другим причинам держит виртуальное окошко, подносит к рабыне, она пугается, качает головой.

— Ты должна нажимать, пока она не согласится! — сообщает мне Селий, рабыня умоляет не нажимать, я осознаю, что передать в лице то же удовольствие, какое испытывают все эти золотые детки, мне едва ли удастся, ещё раз легонько нажимаю, усиленно делая вид, что давлю, девушка рыдает, направляется к какому-то из парней, видимо, хозяину, начинает зачитывать с экрана какие-то ругательные гадости, кто-то кричит, что не верит, рыжая подходит ко мне, тыкает в пульт:

— Ты что, не можешь нормально?!

Девушка кричит, выкрикивает всё, что написано, парень радостно даёт ей подзатыльник и обещает разобраться позже… Какой хороший повод появился рабыню наказать.

Потом идёт следующий, меня отвлекает один из местных рабов — приносит медика. Осознаю, что если сейчас сама себе начну ноги лечить, Корнель со своими старухами и Келлой меня не просто не поймут, а заподозрят, но как же я смогу избитого, до сих пор не пришедшего в себя Антера выставить на колени и заставить лечить какую-то несчастную царапину! Он же и без того еле стоит… Его бы в медкабину… Тут местный раб вдруг сам спрашивает:

— Помочь вам?

— Помочь, — говорю, садясь в кресло, какое счастье, что и правда всё понатирала. Пока он залечивает мои ноги и надевает обратно босоножки, слышу крик Антера, да сильный, мой милый уже на земле, ну почему пульт достался Халиру, ну что за несправедливость!

Селий подносит окошко, не забывает пнуть под рёбра, чтобы раб поднялся, Антер, подрагивая, пытается встать, Олинка подскакивает, нервно облизывает губы, выхватывает пульт у Халира, Антер снова на земле, Селий призывает всех соблюдать правила, кажется, я вцепилась в кресло, нужно расслабить пальцы.

Селий пинками заставляет Антера встать на колени, я теряю последние крупицы терпения, Селий тычет ему экран, Антер зачитывает набор гадостей — готова поклясться, что они звучат в сторону Селия, Селий бьёт его коленом в лицо, Халир нажимает пульт. Антер кричит, Селий поднимает его за волосы.

Да обзови ты меня уже, не умру!

Антер смотрит на меня, кажется, с былой ненавистью. Сложно в темноте понять, но выкрикивает необходимое. По-моему, я знаю, что делать…

Антер

Всё-таки как быстро привыкаешь к хорошему и отвыкаешь от плохого. За эти дни я уже успел почти забыть, что это такое, когда по телу прокатывает приступ всепроникающей, обездвиживающей боли, которая повисает туманом перед глазами, захлёстывая сознание и превращая тебя во что-то жалкое и незначительное.

Поначалу протест продолжал вскипать в душе, пока в ней оставалось место ещё хоть для чего-нибудь, кроме боли. А потом…

Наверное, подсознательно я ожидал, что она кинется мне на помощь, отберёт пульт… И давно ты начал полагаться на кого-то, кроме себя? Когда увидел, как она сидит в кресле, спокойно глядя на происходящее…

Хорошо, что здесь темно, никто не заметит позорно брызнувших из глаз слёз. Зато можно не сдерживаться, выкрикнуть что там требуется, всё равно хуже не будет. Или будет?

Ямалита вскакивает — никогда не видел её в таком гневе, глаза горят в отсветах огней.

— Ну хватит! — кричит. — Я не понимаю и вряд ли пойму весь этот бред! Глупый детский сад! Чтобы какой-то паршивый раб смел оскорблять меня?! Что в этом весёлого, что интересного? Мне гораздо больше нравится, когда он носит меня на руках и исполняет каждую прихоть! Как нужно не любить себя, не уважать и чем вообще думать, чтобы устроить этот идиотизм?! — она просто в ярости, все вокруг притихли, надо же, как ей удалось приковать внимание, в том числе и "паршивого раба".

Стремительно направляется к Халиру:

— Отдай мой пульт! — выхватывает из его руки, он, наверное, отдаёт не сразу, кто-то из них зацепляет кнопку, дуга боли изгибает тело, стараюсь не кричать, но сквозь зубы всё же проскальзывает стон. Ямалита завладевает пультом, продолжая возмущаться, по-моему, у неё уже настоящая истерика:

— Не собираюсь больше играть в эти идиотские игры! Я не для того летела на Тарин, чтобы меня в приличном доме ловили на дороге, отбирали пульт, заставляли раба меня оскорблять! Именно от этого я сбежала сюда! И снова испытать этот ужас, когда тебя хватают сразу несколько рук и ты не можешь с ними справиться! И где — здесь, на Тарине, в доме друзей! Во всём мире существует столько интересных, весёлых игр, за которыми можно приятно провести время, да ещё и при этом чтобы раб рядом сидел, ублажал, прихоти исполнял! Так нет! И что вот мне теперь с ним делать?!

Смотрит на меня с непередаваемым выражением, кажется, близким к брезгливому, вдруг оборачивается к Свелле:

— Вот, теперь я знаю, что раб должен сделать, чтобы мне нетерпелось наказать его, не доезжая до дома! Если ты не против, воспользуюсь вашей комнатой.