Раб Бури

— А где они могут быть, знаешь?

— Тоже нет.

— От тебя никакой пользы, Айсер. Совет директоров Булыжника сожрёт меня, если узнает, что я причастен ко всему этому. Моя репутация под угрозой. Осознаешь?

— Так точно, — отгрызнулся Айсер.

— Я направил во все инстанции ориентировку о тебе, чтобы вытащить тебя оттуда как можно скорее. Никто не должен знать, что по Булыжнику шляется военная собственность ВЗП, да ещё и не санкционированно. Будто одних недовольств рабочих нам мало. Всё это может вылиться в крупный скандал, даже если узнает только СБО.

— Я понимаю.

— Тогда перестань быть бесполезным.

Связь оборвалась. Айсер лёг на спинку сидения, думая, что ему делать дальше. Пускай тон Йена не понравился Айсеру, уставшему и борющемуся с угрызениями совести, чуть не выведя его, в его словах была доля правды. Если Пирра взорвали ядерную бомбу, то на что они готовы пойти ещё? Взорвать весь Булыжник? Причины такой маниакальной надобности в МакМиллане ускользали от понимая мироустройства Айсера. Вагонетка отъехала в туннель, зафиксировав себя на лифте. Теперь она поднималась вверх, к системе монорельс на дуге. Бесшумно. Без лишнего ускорения. Плавно. Она направлялась в сторону соседнего орбиталища, откуда и приехал Айсер. Он наклонился вперёд, сцепленные руки положив на колени. Он думал, что ему делать дальше. Пускай Пирра здесь, на Булыжнике, но он огромен. Айсер подумал, не взорвать ли ему самому все орбиталища, один за другим, выжимая террористов в тупик, где их легче будет выследить, и сам ужаснулся своим мыслям. Предплечья его рук, от кистей до плеч, теперь покрывали узоры татуировок, скрывшие порезы на коже. Они чёрными волнами извивались вдоль рук, скрывая собой оружия. Айсер запустил диагностику систем. На самом деле, у него не было идеи. Не было улик. Можно было бы вернуться к Твиру, заставить его взломать все возможные системы, в попытках выследить МакМиллана. Но, не было сомнений, что тот уже выкинул свой пиджак. Да и сам Твир вряд ли остался на своей работе, и сейчас скрывается где-то на орбиталище. Расплывчатый образ, вытащенный из аксонов Айсера, снимок, запечатлевший лицо террориста, ничего не дал. В базе данных орбиталища такого человека не числилось. Но Айсер чувствовал, что он столкнулся не с простым агентом Пирра. Он должен был стоять очень высоко в их иерархической цепочке. И должен был знать ответ. Если бы Айсер сразу уничтожил его системы нейромодов… Ведь у него был доступ к ним, когда он взломал их, подключившись через электроды.

Через четыре часа Айсер уже находился на предыдущем орбиталище, с которого всё и началось. Диагностика систем требовала долгого отдыха. Он требовался не только программному оборудованию, работавшему на высоких мощностях долгое время, но и человеческому организму. Сердцевидный протез и мозг нуждались в расслабленности. Он оглядел площадь перед собой, вызывая такси. Всё выглядело также, как и в первый раз. Но что-то важное изменилось. Будто Айсер привёз сюда спичку, которая требовалась для возгорания пороха. Небольшая горстка людей скандировала перед медицинским пунктом, который установили возле вокзала и куда размещали людей с уничтоженного орбиталища. Тех, кто не поместился внутри здания станции вокзала, где также был медицинский пункт. Люди, держали в руках плакаты и стенды, призывая ВЗП к ответу за случившееся. Они выкрикивали лозунги, что Пирра и ВЗП — две части сатаны. Айсер прошёл мимо митингующих, двигаясь к парковке. Другие люди, идущие своей дорогой, смотрели на людей с плакатами, и на их лицах читалась поддержка.

Едя в отель, Айсер словил себя на мысли, что образование массовых митингов, схожих на те, что были на другом орбиталище, вопрос времени. Когда он прилетел сюда, то не ощутил того вкуса перемен, витавшего в воздухе на всём Булыжнике. Перемен, в которых нуждались, и которые хотели жители этого места. Это не было проблемой одного конкретного места: орбиталища, или, даже, Булыжника. Айсер уже был участником таких событий, но давно, ещё студентом. Он вспомнил мотивы, которые двигали им и другими молодыми головами на Энкель-Росс. Тогда дело и близко не дошло до революции. Луна заставила забыть его о ленино-марксистских идеях, которыми они увлекался в университете. А позже, он погрузился в пучину духа мести, скитаемого по всей галактике в поисках справедливости. У него не было желания, или времени, чтобы вспомнить о тех ощущениях. А ведь люди здесь тоже требовали справедливости по отношению к себе. А чего хочет Пирра? Сегодняшнее событие, случившееся мегаминуту назад, напомнило об одном событии, которое и изменило судьбу Айсера. Воспоминания об Луне поглотили его.